Из блокнота индолога - [13]

Мы оказались гостями такого предприятия, устойчивое положение которого продолжало сохраняться. Фабрика была построена всего несколько лет назад и оборудована совершенными для того времени станками на 26 тысяч веретен. Мы с удовольствием отметили, что на этом предприятии работают советские станки с маркой «Ташкент». Нас принял у себя в кабинете директор фабрики и радушно угостил ароматным южноиндийским кофе. Он — довольно типичная фигура на таком предприятии. Оказывается, длительное время директор занимался в деревне ростовщичеством. В конце концов это занятие принесло ему изрядный капитал. Правда, он несколько стыдливо умолчал о его размере. Во всяком случае, эти деньги дали ему возможность стать одним из директоров компании, владеющей тремя фабриками. Он сказал, что государственному сектору в текстильной промышленности делать нечего, и поэтому возражал против передачи закрытых владельцами предприятий правительству, чего требовали профсоюзы. Зато он был абсолютно уверен, что государственный сектор обязан обеспечивать фабрики электроэнергией, сырьем, станками, топливом.

— Тяжелая промышленность должна оставаться в руках государства., — решительно, заявил он.

Эти слова — вовсе не свидетельство прогрессивности его образа мыслей, — здесь действовал простой хозяйственный расчет.

— Мы ждем, чтобы эти деньги — наши деньги! — использовались разумно.

Он одобрял широкое экономическое сотрудничество Индии с Советским Союзом — это выгодно для индийской стороны. Что касается его самого, то он считает, что главное — надежность, прочность и прибыльность предприятий, а те, которые построены с помощью СССР, этим требованиям как раз и отвечают.

ЗАДУМАВШИЙСЯ ГОММАТА

Восемь веков стоит призадумавшись Гоммата. Он так погружен в глубокое раздумье, что не заметил, как лианы оплели его тело, а хлопотливые муравьи построили у его ног муравейник. Так скульптор X в. выразил глубину и величие сосредоточенной человеческой мысли. Недавние колонизаторы и прочие любители легкой наживы хотели бы, чтобы и сегодня индийский народ пребывал в такой же задумчивости и не замечал, как пытаются оплести его лианами лицемерной дружбы или, подобно термитам, разнести народное достояние по кусочку, по зернышку. Но мысль рождает действие, а действие будит мысль.

Сюда, на вершину гранитной глыбы, доносится дробный стук молотков. Это кустари-латунщики — они зарабатывают свой хлеб насущный. Только к ночи смолкает стук. Но даже глубокой ночью не замирает работа множества предприятий тяжелой и легкой промышленности штата Карнатака. В основном промышленность выросла здесь за время независимости. В округе Шимога находится один из старейших в Индии металлургических заводов, когда-то построенный концерном Тата, а теперь он принадлежит государству.

Округ Шимога примечателен еще и тем, что именно тут шла долгая и ожесточенная борьба трезвой, материалистической мысли против обскурантистской средневековой идеологии. Именно здесь есть надписи, относящиеся к X–XV вв. н. э. Они донесли до нас отзвуки острой идейной борьбы материалистов с их противниками, отголоски драмы идей, имя которой — история индийской философии. Действительно, в ту пору не было для материалистов в жизни достаточно прочной основы, и феодальная идеология восторжествовала. Сегодня же все настойчивее ощущается потребность в трезвом, материалистическом подходе к жизни и даже с газетных страниц раздается иногда призыв: «Где ты, новый Чарвака?» А Чарвакой звали основателя индийского материализма.

ОТ ЯКУТИИ ДО КОЛАРА

Пусть читателя не удивляет такой заголовок. Вскоре ему все станет ясно. А пока вернемся в штат Карнатака и расскажем о том, что недра его еще недостаточно изучены. Здесь все началось с добычи золота. Еще в 1804 г. англичане послали специального офицера на розыски месторождений золота. То ли. геолог оказался неважным, то ли ему что-то помешало, но промышленная разработка золота в этих краях началась лишь в 80-х годах прошлого века.

Инженер-геолог наших дней показал нам кусочек кварца с двумя словно впаянными в него полосками золота.

— Конечно, это весьма редкий случай. А вот такая руда встречается чаще, — сказал он и показал кусок черно-серого кварца с легчайшим золотистым налетом. — Теперь посмотрите обогатительную фабрику. Там вы увидите ту руду, на которой и работает наше предприятие.

Из шахт по транспортерам поступает на. фабрику беспрерывным потоком руда, тот самый черно-серый, словно припорошенный пылью, кварц. Разговаривать тут совершенно невозможно… Грохот стоит невероятный. Мы оказались между двумя громадными барабанами, грызущими, дробящими, крошащими руду. Из барабана в барабан — и руда все больше крошится, измельчается, превращаясь чуть ли не в пыль, и вот тогда-то поток воды выносит ее на лотки, где она должна оставить на ворсистых подстилках драгоценные крупицы. Но и на этом дело еще не заканчивается. Темно-серая вода уходит отсюда в специальные отстойники — ей предстоит в электролитах отдать все то золото, которое она могла унести с собой.

— Сколько же золота содержится в этой руде? — поинтересовался я.