Из багажника с любовью - [50]

Пока Барри наматывал очередной слой одежды вокруг пояса, Ванесса снова сосредоточилась на телефоне.

– В ситуации с заложником никаких изменений, – сказала она. – По крайней мере, никаких новых твитов от него. Эй, а у кого-нибудь есть телефон?

– Не-а, извини, – сказал Тревор.

Барри вытащил свой из кармана.

– Ага. У тебя батарея разрядилась?

– Нет, у меня еще семьдесят три процента. Но я могу попробовать по твоему позвонить в полицию.

– А-а-а, хорошая мысль, – сказал Барри, передавая ей телефон.

Ванесса набрала 911, пока Барри обматывал рубашку мертвеца вокруг руки. Холод становился по-настоящему невыносимым. Барри не знал, было ли это просто из-за того, что здесь мороз, или сыграла свою роль потеря крови.

– Да, я одна из людей, запертых в морозилке в «Сэв-Лотс», – сказала Ванесса. – Нам нужно поговорить с кем-то из командования, кто сможет рассказать, что происходит. Спасибо.

Барри присел рядом с Даной.

– Не вырубайся, – сказал он.

– Я не вырубаюсь.

– Ты звучишь сонливо.

– Нет.

– Я собираюсь сделать все, чтобы ты оставалась в сознании, – сказал Барри. – И если это значит отплясывать тут макарену, я так и сделаю.

– Макарену? Какой сейчас век, по-твоему?

– Не будь столь строга к мальчику, – сказал Тревор. – Возможно, это самый современный танец из тех, что он знает.

– Серьезно, – попросил Барри, – не умирай. Мы до фига сделали для того, чтобы ты не умерла.

– Не умру. Обещаю.

– Я заставлю Пита щипнуть тебя, если ты закроешь глаза.

– Пойдет.

– Да, здрасьте, – сказала Ванесса в трубку. – Мы все еще в морозилке, только теперь нас заперли. Двое из нас ранены. Нет, он мертв. Да, я уверена.

Она жестом подозвала Барри.

– Как тут включить громкую связь?

– Ни малейшего представления.

– Да, мы видели твит, – сказала Ванесса. – Мы понимаем.

– Что они говорят? – спросил Барри.

Ванесса махнула ему, чтобы он замолчал. Некоторое время она сидела, добавляя в свою беседу лишь «угу» и «ага».

Наконец она сказала:

– Спасибо. Буду на связи.

– Мы в заднице? – спросил Барри.

Ванесса пожала плечами.

– Ну не обязательно все так плохо. Но он говорит, что убьет ее, если заметит хоть намек на попытку добраться до него, а в подсобке нет окон. Так что снайперам очень тяжело его подстрелить. Прямо сейчас они пытаются договориться с ним, но он мечется между желанием поговорить и угрозами убить ее, если его не оставят в покое.

– Чудесненько, – пробормотал Барри.

– Пока нам остается только ждать.

– Это я уже понял. По крайней мере, пока мы тут торчим, никто не истечет кровью. Ой, подождите-ка…

– Значит, если он все-таки убьет беременную женщину, они тут же возьмут его, и мы будем спасены? – спросил Тревор.

– Ага, наверное, – сказала Ванесса.

Тревор хмыкнул.

– Заставляет желать смерти женщины с ребенком. Странная затея.

– Не должны мы желать ее смерти, – сказал Барри. – Нам просто нужно, чтобы они разобрались до того, как мы насмерть замерзнем или истечем кровью.

– Не уверен, что он хочет разбираться. Такое ощущение, что он собирается дождаться, когда мы все умрем. Потом он убьет ее. А после погибнет под величественным ливнем пуль.

– То есть ты пытаешься сказать, что она так и так умрет, – произнес Барри. – Если мы выйдем из морозилки, мы позволим убить ее, но, вполне вероятно, спасемся сами.

– Да, по мне, так и есть.

– И ты предлагаешь открыть дверь?

– Не-а. Хотелось бы думать, что мне отмерено еще лет тридцать, но это будут не самые лучшие годы, если на моей совести окажется смерть беременной женщины.

– Ну тогда спасибо тебе за твой анализ, Тревор. Очень помогло.

Барри подул на руки.

– Все еще в норме, Дана?

– Лучше не бывает.

– Дай знать, если станет хуже. Похоже, мы тут надолго.

* * *

Минут пятнадцать они сидели в тоскливой тишине. Ходить Барри было больно, но ходьба согревала, так что он поочередно то ходил, то опирался на стеллаж. Его мокрые штаны были такими холодными, что появилось желание сдернуть их и швырнуть через всю комнату, но он не был уверен, что с голым задом будет лучше.

После такого Барри не собирался больше никогда в жизни подходить к чему-либо холодному, будь это хоть всего лишь мороженое.

Пит, казалось, неплохо себя чувствовал. Дана продолжала лежать с закрытыми глазами, и это до чертиков пугало Барри, но, когда он заговаривал с ней, она открывала их и отвечала. Тревор часто постанывал и массировал свои колени, и, хотя он добродушно улыбался Барри, когда тот на него смотрел, было очевидно, что старик по-настоящему страдает.

Ванесса вздрогнула, когда ее телефон зазвонил.

– О боже, о боже… – пробормотала она, нажимая на «ответ». – Алло?

И тут же разрыдалась. Барри не мог понять, от счастья или от горя, но если только человек на том конце не протараторил: «Ваш муж и дочь мертвы сожалеюдосвиданья», то для плохих новостей было рановато.

– Я по тебе так скучаю! Мне так страшно! С Синди все хорошо?

Она втянула воздух, а затем рыдания Ванессы усилились.

Точно счастливые рыдания.

Барри улыбнулся. Наконец хоть какие-то хорошие новости.

Было немного сложно разобрать за всеми этими слезами, что говорила Ванесса, но через пару минут она заверила мужа, что все будет в порядке, и отключилась.

– У него телефон выбили из рук, – объяснила она остальным. – Он не мог его поднять, а мы так привыкли, что находимся друг у друга в контактах, поэтому муж даже не знает мой номер. Но они в порядке. Оба.