Иваны - [7]

Шрифт
Интервал

- У меня и нет с тобой никакого общения, - сказал я и вышел из домика, опять больно ударившись лбом о дверной косяк.

* * *

В дверь калитки тихо вошла моя мать. Я стоял злой, ушибленный. Я не любил Зину.

- Ну, как вы тут? - спросила мать, закрывая за собой калитку, которую давно пора было чинить.

- Хорошо, - буркнул я.

- Ну, слава Богу. А где же Алеша? - спросила мать.

- Они уехали.

- Поругались, что ли?

Я умывался под рукомойником, прикладывая холодную воду к шишке на лбу.

"Нельзя больше встречаться. Сейчас вот, если хочешь остаться честным.

И не мучить ни ее, ни себя", - думал я лихорадочно и зло. - "Сейчас вот, если остаться честным. Видеться больше нельзя... А как же сын? Такое чувство, словно все тонет. И уйти-то некуда. Опять снимать комнату?.."

- Я хотела, чтоб все было хорошо, чтобы вы отдыхали...- причитала расстроенная мать, прикладывая намоченный платок к моему воспаленному лбу.

Как в детстве, когда я болел ангиной.

* * *

Гранатовая луна полыхала в горячем пепле. У горизонта она казалась неестественно огромной, жаркой, жуткой...

Я задыхался и шел и шел полем мимо копен скошенной пшеницы. А в ушах стояли слова:

- Ну вот, теперь мы будем жить в копнах.

- А что мы будем варить?

- Кузнечиков.

- А кто у нас будет папа?

3. ГОСТЬ

Старая гнусавая шарманка - Этот мир идейных дел и слов.

Для глупцов - хорошая приманка, Подлецам - порядочный улов.

С. Есенин. "Страна негодяев."

Женившись на Зине, я вроде жил в семье, а семьи словно и не было. Я не пил, вернее, старался не пить. В этот период я начал писать. По большей части оттого, что хотелось высказаться. Были, конечно, и жажда славы, и жажда утоления гордыни. Но одно - жажда высказаться, жажда сказать другим что-то, как я считал, очень важное, - пересиливало все. И именно тогда ко мне прицепилось это странное словосочетание: сексуальная неудовлетворенность.

Прицепилось, как репей за шиворот.

Мало кто знает, что это такое. Я и сам этого никогда бы не узнал, если бы...

Я вспомнил, как в детстве в деревне меня клала на себя, голого, двоюродная сестрица моя. Тогда мне и в голову не могло прийти, что это называлось "иметь женщину". И какое же это было нестерпимое наслаждение!..

Я понимал тогда, что об этом никто не должен знать. Я понимал, что этого, конечно, нельзя делать, но от природы я был послушным. Тем более что меня не просили делать ничего ни страшного, ни болезненного.

Я понимал и молчал, когда сестрица просила меня, чтобы никто не знал и то, что она "примеряла" на себя и своего родного брата, моего двоюродного...

Но взрослым было не до нас. У них, у взрослых, в ту страшную войну, была одна жажда - жажда выжить! Когда было думать о детях! А для нас, для детей, с нами мог быть только тот, кто мог бы быть с нами всегда.

Но его-то и не было ни в общественной, ни в коммунистической морали!

Бога-то и не было в коммунистической морали...

Может, с тех времен во мне и зародилось это представление о "сексуальной удовлетворенности". Может, с тех времен во мне и зародилось это представление о счастье, о должном счастье?

Кто знает...

И как это ни странно, но писательство свое я скоро бросил. То ли оттого, что прочел, как Достоевский писал от своей "сексуальной неудовлетворенности"?

То ли оттого, что на одном поэтическом вечере встретил однажды ту черноволосую красавицу, влюбился в ее серые, с искоркой глаза...

* * *

Я оставил Зине с сыном двухкомнатную квартиру. Сердце холодит при мысли, что совершил тогда очередную свою подлость, как это теперь было очевидно.

Но тогда я этого не понимал. Улучшение жилищных условий предлагалось тогда либо всей семье, либо только молодоженам.

Я выбрал второе. Отец, мать и сестренка мои остались в той комнатушке на Воронцовском кирпичном заводе. Я же опять снимал комнату...

После долгого отсутствия я приехал на Ульяновскую улицу, чтобы повидаться с сыном. Зина растерялась - в квартире был Гость...

- Мама, откуда ты писаешь? - спросил сын, делая вид, что не замечает меня.

- Оттуда же, откуда и ты, - потупившись, ответила Зина.

- Я писаю из писули, - хитро улыбнулся Алеша.

- Значит, и я... - сказала Зина с запинкой.

- Твоя писуля может только какать! - уверенно возразил ей сын.

- Алеша, ну что ты говоришь какую-то чепуху? Как возьмешься говорить, не остановишь, - сказала она, смущенно обращаясь сразу ко всем...

- Я хочу погулять с Алешей, - сказал я.

- Да! Да! Конечно! - ответила, засуетившись, Зина и стала одевать сына.

* * *

В крохотном парке, на крохотном пятачке, я с сыном взял на прокат педальную машину. Алеша катался уже больше часа.

Надоело ему крутиться в тесноте, подумал я. Неплохо бы покататься по асфальту за пределами парка, по улице. Там так тихо, даже прохожих мало.

Сын на педальной машине как раз подъехал к воротам. Я подтолкнул его через порожек на асфальт...

- Гражданин, а вы куда? - услышал я. Быстро, словно подлетела, передо мной оказалась женщина в очках. - Нельзя! Куда вы? - Я видел ее желтые, увеличенные линзами глаза. Колкие, неспокойные, враждебные.

- По асфальту пусть покатается, неровно же здесь, - как можно спокойнее ответил я. - Вот, Алеша, тетя говорит, что нельзя, - повернулся я к сыну, чтобы отвести от себя, словно приставленное копье, ее взгляд.


Рекомендуем почитать
День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.


В поисках праздника

Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.


Плотник и его жена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Третий номер

Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.


И конь проклянет седока

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.