Иван Кондарев - [340]
Не нужно, знаешь, чтоб солдаты видели, — сказал Тержуманов, закуривая. — И еще, господин ротмистр. Братья убитых солдат и всякие там родственники придут узнать, кто убил. Вот их-то и одень в солдатскую форму и пусти в казарму с хорошей дубиной в руках — посмотришь, что будет…
— Да полно тебе: «господин ротмистр» да «господин ротмистр»! Ведь мы не в строю. Насмехаешься или завидуешь? Произведут и тебя тоже, — сердито оборвал его Балчев. — Ты прав, солдаты не должны видеть и вообще знать… Я ночью много думал об этом, Митенька. Нам надо собрать пять-шесть офицеров, понимаешь? Верных людей, которые по-настоящему любят Болгарию, и взять это дело в свои руки. Никаких судов, адвокатов и тому подобных комедий, как было девятого! Осудят, подержат в тюрьмах или выпустят под залог, а потом опять мятежи. Такими мерами народ не удержишь.
— А начальство?
— Начальство умоет руки. Кроме прямого начальства есть еще и другое, — уверенно заявил Балчев.
— Знаешь, Ванька, это мне кажется небезопасным.
— Ты боишься?
Тержуманов натянул поводья.
— Слишком замараем руки!.. Имеются ведь и прокуроры, — сказал он.
— Все зависит от того, как… Отказываешься, значит?
— Не торопись, подумаем, время есть. Тебя не сегодня завтра отзовут, а нам тут с добровольческими командами еще предстоит вылавливать коммунистов в горах. В сторону Горни-Извора бежали городские коммунисты с этим — Кондаревым. Сегодня придется и там прочесывать. Слушай, Ванька, а не окочурится ли все же кто из них от страха? То, что ты затеял, не шутка!
— Ты думай о другом! Это все ерунда, — недовольно сказал Балчев.
Солнце не торопилось всходить. За голым пологим холмом, где чернела кошара, мутно дымилось небо. Длинное облако, похожее на веретено, порозовело по краям. На проселке, по которому они ехали, из-под ног лошадей выпархивали жаворонки и серыми тенями исчезали в жнивье. С вершины холма, от кошары спускалось засохшими глыбами вспаханное поле.
— Дадим им десять минут, и увидишь, что будет, — сказал Балчев, когда у плетня кошары показались продрогшие от утренней росы часовые. — Ну, подавай команду!
Тержуманов поскакал вперед и приказал унтер-офицеру приготовить пулеметы и занять позицию на пашне, напротив кошары. Солдаты свернули с дороги и, спотыкаясь о черные глыбы земли, испуганно поглядывая на офицеров, начали устанавливать пулеметы.
— Выведите мятежников! — приказал Балчев одному из постовых.
Двое солдат отворили плетеные из прутьев ворота и велели запертым в мазанке людям выходить. Изнутри послышался глухой кашель.
— Что, спят еще? — спросил Балчев.
— Так точно, господин ротмистр! Угрелись в помещении, как овцы. Только какой уж теперь может быть у них сои, господин ротмистр, — ответил часовой и поглядел на свои сапоги, мокрые от росы.
— Ну-ка, стань как подобает! Чего дрожишь? — крикнул Балчев.
— Люди же они, болгары, господин ротмистр. Простые крестьяне.»
— Это не болгары, а враги болгарского государства. Выводите их побыстрее!
Теперь уже в мазанке кашляли все — хриплым утренним кашлем курильщиков. Кто-то спросил сонным равнодушным голосом:
— Куда вы нас погоните, ребята — и под низкой крытой хворостом кровлей показался высокий горец в наброшенной на худые плечи безрукавке. Он приостановился, оглядел вытоптанное жнивье и обобранные стебли кукурузы на поле, как это делал обычно, выходя утром на свою ниву, затем поглядел на восходящее солнце и снял шапку. Большое облако теперь походило на прялку, украшенную перламутром и золотом. Крестьянин повернул голову, увидел пулеметы, солдат вокруг них, лошадей и вздрогнул. Балчев издали встретил его тяжелый, прямой взгляд. Из дверей мазанки не спеша выходили мятежники, немытые, заросшие, одни с провалившимися от бессонницы и тревоги глазами, другие опухшие и озябшие, с руками, глубоко засунутыми в карманы крестьянских портов. Несколько человек отошли помочиться за навозной кучей. Высокий горец вытащил из-за пояса черную табакерку и принялся делать самокрутку. Руки его дрожали, и табак просыпался.
— Построиться в одну шеренгу за кошарой! — приказал Балчев.
Наступила тишина. Кто-то шумно высморкался. Крестьяне увидели пулеметы и сгрудились возле ворот. Один из них, маленький и нервный, в стоптанных царвулях, молча сел и обхватил руками колени. Разделяя слова на слоги, дрожащий голос с мольбою спросил:
— Что вы с нами сделаете, господин капитан?
— То, чего вы заслужили… Стройся живее вон там! — Балчев показал на вспаханное поле, откуда три пулемета глядели, как три присевших на задние лапы одноглазых пса. Вороной конь переступал с ноги на ногу, мотал головой и фыркал. Стоящий позади среднего пулемета Тержуманов шепнул что-то солдатам и, пряча лукавую усмешку в усах, поглядел из-под каски на испуганных крестьян.
— Хотят нас расстрелять, братцы!.. Ой, мамочка! — жалобным детским голоском завопил какой-то паренек.
Кто-то коротко всхлипнул. Плотная серо-бурая толпа вздрогнула. Сотня глаз, полных недоумения и смертной тоски, вперилась в Балчева.
— За что, господин офицер… Так ли уж мы виноваты? Мы ведь тоже болгары, бились за Болгарию… За что нас убиваете? Что мы такое сделали, чтоб на смерть… — Смуглый, лет сорока крестьянин вышел вперед. В его темных глазах вспыхивали и гасли огоньки надежды, взгляд наливался злобой.
Написано сразу после окончания повести «Когда иней тает» в 1950 г. Впервые — в книге «Чернушка» (1950) вместе с повестями «Дикая птица» и «Фокер». Последняя работа Станева на анималистическую тему.
В сборник входят повести современных болгарских писателей П. Вежинова, К. Калчева, Г. Мишева, С. Стратиева и др., посвященные революционному прошлому и сегодняшнему дню Болгарии, становлению норм социалистической нравственности, борьбе против потребительского отношения к жизни.
Название циклу дала вышедшая в 1943 г. книга «Волчьи ночи», в которой впервые были собраны рассказы, посвященные миру животных. В 1975 г., отвечая на вопросы литературной анкеты И. Сарандена об этой книге, Станев отметил, что почувствовал необходимость собрать лучшие из своих анималистических рассказов в одном томе, чтобы отделить их от остальных, и что он сам определил состав этого тома, который должен быть принят за основу всех последующих изданий. По сложившейся традиции циклом «Волчьи ночи» открываются все сборники рассказов Станева — даже те, где он представлен не полностью и не выделен заглавием, — и, конечно, все издания его избранных произведений.
Повесть задумана Станевым в 1965 г. как роман, который должен был отразить события Балканских и первой мировой войн, то есть «узловую, ключевую, решающую» для судеб Болгарии эпоху.
Перу Эмилияна Станева (род. в 1907 г.) принадлежит множество увлекательных детских повестей и рассказов. «Зайчик», «Повесть об одной дубраве», «Когда сходит иней», «Январское солнце» и другие произведения писателя составляют богатый фонд болгарской детской и юношеской литературы. Постоянное общение с природой (автор — страстный охотник-любитель) делает его рассказы свежими, правдивыми и поучительными. Эмилиян Станев является также автором ряда крупных по своему замыслу и размаху сочинений. Недавно вышел первый том его романа на современную тему «Иван Кондарев». В предлагаемой вниманию читателей повести «По лесам, по болотам», одном из его ранних произведений, рассказывается об интересных приключениях закадычных приятелей ежа Скорохода и черепахи Копуши, о переделках, в которые попадают эти любопытные друзья, унесенные орлом с их родного поля.
Произведения крупнейшего современного болгарского писателя Эмилияна Станева — «Легенда о Сибине, князе Преславском» и «Антихрист» — посвящены средневековой Болгарии. Герои Станева — личности незаурядные; их отличают напряженные духовные искания, они бунтуют против установленного земными и небесными царями порядка, подавляющего человека.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
Сергей Иванов – украинский журналист и блогер. Родился в 1976 году в городе Зимогорье Луганской области. Закончил юридический факультет. С 1998-го по 2008 г. работал в прокуратуре. Как пишет сам Сергей, больше всего в жизни он ненавидит государство и идиотов, хотя зарабатывает на жизнь, ежедневно взаимодействуя и с тем, и с другим. Широкую известность получил в период Майдана и во время так называемой «русской весны», в присущем ему стиле описывая в своем блоге события, приведшие к оккупации Донбасса. Летом 2014-го переехал в Киев, где проживает до сих пор. Тексты, которые вошли в этот сборник, были написаны в период с 2011-го по 2014 г.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.