Иван Калита - [33]

В воскресенье 28 марта 1316 года тверской епископ Андрей объявил собравшемуся в собор народу о своем решении покинуть кафедру и уйти в монастырь (22, 408). Историки обычно объясняют это решение конфликтом Андрея с митрополитом и представляют дело так, что именно Петр заставил Андрея сложить епископский сан (ПО, 124). Однако при этом упускают из виду, что Петра в момент отречения Андрея попросту не было в Северо-Восточной Руси. Цепь событий, предшествовавших уходу епископа, заставляет рассматривать его решение прежде всего в моральной плоскости. Эта цепь выстраивается следующим образом. В феврале 1316 года князь Михаил Тверской разгромил новгородское войско под Торжком. Но радость победы была омрачена злодеянием. Вероломно захватив в плен своих недругов – новгородских бояр и их военного вождя князя Афанасия Даниловича Московского, – Михаил Тверской совершил клятвопреступление. Этим он навлек на себя и на свой город гнев Божий. Возмездие не заставило себя ждать. В пятницу 19 марта 1316 года в Твери вспыхнул сильный пожар. Горела сама деревянная крепость – кремль (24, 408). Огонь удалось сбить общими усилиями сбежавшихся горожан. Но все эти события произвели очень сильное впечатление на епископа Андрея. Впереди он увидел новые бедствия для Твери. Несомненно, Андрей был человеком незаурядной духовности. Летопись не случайно называет его «преподобным» (24, 408). Владыка остро почувствовал свою личную вину перед Богом за грех князя и вызванную им кару. Уход в монастырь был прежде всего его личным покаянием.

Найти достойного кандидата на опустевшую кафедру было нелегко. Да и сама процедура поставления нового тверского владыки долго откладывалась из-за отсутствия митрополита. Он был тогда на Волыни и вернулся в Северо-Восточную Русь только в начале зимы 1316/17 года. Такой вывод позволяют сделать наблюдения над летописными текстами. Среди статей, находящихся в рукописи Комиссионного списка Новгородской Первой летописи перед текстом самой летописи, есть и такая: «А митрополит был Петр, иже бе пришел из Волыня на Суждальскую землю, на Москву, в лето 6824 (1316), и приа его князь великий Иван Данилович с честию великою» (10, 469).

Это известие трудно заподозрить в недостоверности: во-первых, оно содержится в рукописи середины XV века; во-вторых, именно в 1316 году Иван Данилович действительно был правителем Москвы, в то время как его брат Юрий пребывал в Орде.

Другой летописец (Тверской сборник) сообщает, что митрополит Петр поставил тверского владыку Варсонофия в 1316 году «той же зимы» (24, 409). Значит, наиболее вероятный срок возвращения Петра из Южной Руси – осень 1316 года. На юге митрополит пробыл, конечно, не менее года: ему нужно было какое-то время пожить в Киеве, а также посетить епархии Галиции и Волыни. Если принять мнение о том, что в эти годы Петр ездил в Константинополь для оправданий от тверских жалоб, – то его не было в Северо-Восточной Руси года два-три.

Приехав в Северо-Восточную Русь, митрополит застал здесь Михаила Тверского на вершине власти. Это было его лучшее время, когда он чувствовал себя полным победителем. Конечно, великий князь был раздражен новой неудачей своих диверсий против Петра. И у Петра при всей его кротости и невозмутимости немало накипело на душе в отношении своих тверских недругов. Поэтому вполне понятно, что митрополит, приехав на северо-восток, направился не в великокняжеский Владимир, где хозяйничали люди Михаила Тверского, а в Москву. Здесь его с радостью принял его давний доброхот князь Иван Данилович. Вероятно, здесь, в Москве, Петр и поставил нового тверского владыку Варсонофия.

Знаменательно, что с приездом Петра для Михаила Тверского началась полоса неудач, из которой ему так и не удалось выбраться до самой смерти. Но здесь мы должны на время оставить митрополита Петра в его московском дворе и вернуться к рассказу о военной и дипломатической тяжбе между Москвой и Тверью в 1311 – 1318 годах. Там мы вновь увидим нашего главного героя – московского князя Ивана Даниловича.

После нижегородского спора 1311 года, завершившегося компромиссом, в соперничестве Москвы и Твери наступило временное затишье. Оно было прервано прилетевшей из Орды тревожной вестью: в августе 1312 года умер хан Тохта. В январе 1313 года на престол взошел племянник Тохты Узбек (1313 – 1342). Его приход к власти, как и все прочие престолонаследные акции в Золотой Орде, сопровождался периодом смуты и внутренней нестабильности степной державы.

«К власти в Золотой Орде Узбек пришел через убийство сына Токты Ильбасмыша и расправу над оппозицией, выступившей против курса нового хана на централизацию государства, его мусульманизацию и сближение кочевой знати с оседлой частью населения. В числе наиболее деятельных участников оппозиции, убитых в 1313 году, были эмиры правого крыла Таз и Тунгуз. Это был решительный шаг ханской власти к укреплению ее позиций в правом крыле Золотой Орды. Но цель была достигнута, по-видимому, лишь через несколько лет. К 1317 году власть Узбека была утверждена в междуречье Днепра и Дона, о чем свидетельствует начало в том году работы Азакского монетного двора по чеканке монет этого хана. К началу 20-х годов XIV века она восторжествовала и в кочевьях Днепровского Правобережья», – отмечает Ф.М. Шабульдо (131, 21).