Иван Грозный. Кровавый поэт - [19]

Дело доходило и до чистой уголовщины: в конце XV в. был бит кнутом архимандрит Чудова монастыря – за то, что подделал завещание умершего вологодского князя Андрея, по которому тот якобы передавал монастырю часть своих владений. Таких случаев было много – просто одним везло, а другие, вроде чудовского архимандрита, попадались.

В собственности у церкви были и целые города – например, Гороховец и Алексин-на-Оке. Церковь не платила ни налогов, ни таможенных податей – а потому успешно торговала хлебом и другими сельскохозяйственными продуктами, держала соляные и рыбные промыслы, да вдобавок ссужала деньги под проценты, что вообще-то христианство (как и ислам) решительно осуждает.

Ну а жилось монастырским крестьянам ничуть не легче, чем тем, кто оказывался на землях феодалов светских. Уставная грамота митрополита Киприана Константино-Еленинскому монастырю (1391 г.) обязывает монастырских крестьян строить церкви, монастырские здания и укрепления, пахать, сеять и жать на монастырской пашне, косить сено, ловить рыбу, охотиться на бобров, молоть рожь, печь хлебы, молоть солод, варить пиво, прясть лен, делать сети, а также на Пасху отдавать игумену по телушке со двора (не по полушке, а именно по телушке!) и делать другие подношения. Прохлаждаться, одним словом, некогда…

Категорически не рекомендую видеть во всем этом нечто специфически русское, «варварское». Практически все то же самое существовало и в Западной Европе, тексты иных законов и грамот о привилегиях порой едва ли не дословно совпадают с западноевропейскими аналогами. Да и католические прелаты вели себя точно так же: с азартом участвовали в большой политике, с соколами охотились, денежки под процент ссужали, а со своими крестьянами вели себя не гуманнее.

И все же… «Варварства» тут не было никакого, а вот отсталость российская, безусловно, присутствовала, нравится нам это или нет.

Дело в том, что сходство русских и западноевропейских феодальных порядков существовало лишь до определенного момента. Потом Европа вырвалась вперед, а мы остались позади…

Как бы я в предыдущей главе ни иронизировал над западноевропейцами, как бы ни припоминал им зверства и прегрешения (невымышленные!), вынужден с глубоким прискорбием доложить читателю: эта долбаная Европа при всем своем зверстве все же к моменту рождения Ивана

Грозного обогнала нас и по части ограничения произвола магнатов, и по части гражданских свобод…

Хиленькие свободы, дохленькие, как недоношенный котенок, – но из этих ростков понемногу, очень медленно, все же прорастало то, что обгоняло наше многострадальное отечество. С некоего момента заграничные свободы медленно, но верно укреплялись, а Русь оставалась на месте…

Англия, парламент. Первоначально (и на протяжении нескольких сотен лет) это вовсе не был выборный орган (даже в конце XIX в., когда в парламент уже давненько выбирали, право голоса, кстати, имело всего-то процентов пятнадцать тогдашнего населения королевства, да и то исключительно мужчины). Парламент очень долго был собранием людей всех сословий (за исключением крестьянства), которых король созывал в случае какого-нибудь серьезного государственного дела: введения нового налога, войны и т. д. Вот классический образец подобного приглашения, относящегося к 1295 г.: «Король возлюбленному родственнику и верному своему Эдмунду графу Корнуолла, привет. Так как необходимо позаботиться о мерах против опасностей, которые в эти дни угрожают всему королевству нашему (война с Францией. – А. Б), и мы желаем иметь с вами и прочими королевства нашего магнатами совещание и рассуждение, то мы повелеваем вам именем верности и любви, которые вы имеете к нам… чтобы в воскресенье, ближайшее после праздника святого Мартина зимнего, вы лично присутствовали в Уэстминстере для того, чтобы обсудить, постановить и исполнить вместе с нами, и с прелатами, и прочими магнатами, и другими жителями королевства нашего то, с помощью чего следует устранить эти опасности…»

Да, часть членов созываемого парламента, естественно, принадлежала как раз к магнатам. Но только часть. Точно такие же приглашения получало духовенство. И не одно оно. Отрывок из королевского приглашения, относящегося к тому же году, к той же предстоящей парламентской сессии: «Мы предписываем тебе… чтобы ты распорядился без замедления избрать и к нам в указанный выше день и место направить от названного выше графства двух рыцарей и от каждого города графства двух граждан и от каждого бурга[2] двух горожан из более выдающихся и более способных к труду…»

Как видим, в отличие от Руси, в парламенте заседали представители не одной только знати – и на протяжении последующих столетий это правило уже не менялось. И уже в XIV столетии парламент из простого «совещания» при короле приобрел три важнейших права:

1. Право участвовать совместно с королем в разработке законов и самому предлагать законы.

2. Право решать вопросы о налогах с населения.

3. Право осуществлять контроль над высшими должностными лицами и в некоторых случаях выступать в виде особого судебного органа.

Из этих трех пунктов и родились знаменитые британские свободы, пусть даже формировавшиеся на протяжении долгих столетий…