Иван Болотников. Книга 2 - [46]
— Не ждут… Дело за Нечайкой.
Глава 15
Сеча
Заворовал городок Карачев. Служилые люди и посадчане не захотели целовать крест Василию Шуйскому.
Князь Трубецкой выслал на крамольных людей дружину в тысячу ратников. Воеводой рати — окольничий Василий Петрович Морозов. Ехал смурый.
Забыл Христа народишко, не живется покойно. Расстригу на Москве всем миром убивали, из пушки прах сатанинский выпалили. С чего бы воровать? Так нет же, гилевщики! Не верят. Жив царь Дмитрий Иваныч — и все тут! Рюриковича признавать не желают, а в беглого Расстригу веруют. То ли не полоумки! Воюй их, лиходеев.
Воевать же окольничему страсть не хотелось. Лежать бы на пуховиках в теплых покоях, трапезовать, чего душенька запросит, да с дородной супругой тешиться. Уж так-то сладко жилось да елось! Но тут вдруг южная окрайна заворовала, царь Василий повелел под Кромы тащиться. Ох-ти, господи! Покинуть Москву, Земский приказ, где прибыток сам в мошну течет, трястись сотни верст по разбитой дороге — и чего ради?!
Ехал, бранился, проклинал севрюков.
Казачья дружина Нечайки выступила со стана Болотникова раньше всех и шла на Кромы кружным путем.
К полдням выбрались из леса на дорогу. Мужики-проводники молвили:
— То дорога из Кром на крепостицу Карачев.
— А до Кром далече?
— Версты с три. Теперь уж сами, воевода. Да поможет вам бог!
Казаки наметом поскакали к крепости; теперь уже нечего было таиться, скакали дерзко, открыто.
Вымахнули на взлобок. Передние всадники, во главе с Нечайкой, осадили коней.
— Царево войско, донцы!
Встречу казачьей дружине ехала вражья рать. Донцы на какой-то миг опешили:
— Никак высмотрели нас, станишники.
— Упредить порешили.
— Ловок Трубецкой!
Со взлобка видно всю царскую рать. Впереди ехали конные, за ними — «даточные» и «посошные» люди с обозом.
Нечайка чертыхнулся: норовили бить врага в его стане, а враг сам перешел в наступление.
— Не увязнуть бы, — сторожко молвил сотник Степан Нетяга.
— Не лучше ли с другого бока Трубецкого лягнуть? — вторил ему Левка Кривец.
Бобыль недовольно глянул на казаков.
— Негоже гутарите, донцы. Ныне нас все войско ждет. И увязнуть нельзя, и другой бок искать недосуг.
Нечайка выхватил из ножен саблю.
— Спокажем казачью удаль, донцы! Разобьем бар — и тотчас на Кромы. Гайда, станишники!
— Гайда! — мощно прокатилось по казачьим рядам.
Василий Петрович Морозов оторопел. Царица небесная! С угора катилось на дворянскую рать грозно орущее войско. Бараньи шапки, зипуны, сабли и копья. Да то воровские казаки!
Побелел воевода, борода затряслась. Приходя в себя, закричал прерывисто и сипло:
— Разворачивай сотни! Примем бой! Постоим за царя-батюшку!
Соцкие в суматохе разбивали ополченцев на полки. Но казаки все ближе, все злей и яростней их воинственный клич:
— Ги, ги! Ги-и-и!
Впереди донцов на вороном коне мчался могутный Нечайка. Горели глаза, развевались русые кудри Из-под черной трухменки; когда до вражьего войска оставалось не более трети поприща[41], он гаркнул:
— Обходи бар, донцы!
Казаки только того и ждали — вмиг рассыпались и охватили рать двумя крыльями.
Сшиблись!
Зазвенела сталь, посыпались искры, полилась кровь…
Пешая рать Болотникова нетерпеливо ожидала появления Нечайки. То был утомительный, беспокойный час!
Афоня Шмоток, поглядывая из чащи на вражий стан, бормотал заговор:
Срываю три былинки: белая, черная, красная. Красную былинку метать буду за Окиян-море, на остров Буян, под меч-Кладенец; черную — покачу под черного ворона, того ворона, что свил гнездо на семи дубах, а в гнезде лежит уздечка бранная с коня богатырского; белую былинку заткну за пояс узорчатый, а в поясе узорчатом зашит, завит колчан с каленой стрелой. Красная былинка достанет Ивану Исаевичу меч-Кладенец, черная — уздечку бранную, белая — откроет колчан с каленой стрелой. С тем мечом-Кладенцом выйдет воевода на рать злу боярскую, с той уздечкой обротает коня ярого, с тем колчаном, с каленой стрелой одолеет силу вражью…
— Ты че губами шлепаешь? — подтолкнул Шмотка Устим Секира.
— Не встревай! — огрызнулся Шмоток. Знал: помеха при заклинании — худая примета. — Все дело спортишь, дуросвят.
Стремянный, посмеиваясь, отошел к Болотникову. У Ивана Исаевича напряженное лицо.
«Что ж с Нечайкой? Ужель в болотах застрял? Ежели так — все мои помыслы псу под хвост… Федор первым не выдержит. Полезет напролом и угодит под пушки. Потом ввяжется Юшка Беззубцев. И ему придется туго…»
— Глянь, Иван Исаевич!.. Скачут! — воскликнул Секира.
Болотников, приложив к челу ладонь козырьком, посмотрел на дорогу.
— Скачут, да не те… То не Бобыль.
Всадники неслись бешено, во всю прыть, и что-то отчаянно кричали; за ними показались новые вершники.
Лицо Болотникова посветлело.
— Нечайка!
К Кромам отступали остатки морозовской рати. Казачья лавина, сметая врага, приближалась к стану Трубецкого.
— Ну, слава богу! — размашисто перекрестился Болотников. — Скоро, други, и наш черед.
К шатру Трубецкого примчал всадник на взмыленном коне.
— Беда, воевода! Морозов разбит.
— Кем разбит? Откуда! — встрепенулся Юрий Никитич.
— Карачевскими ворами. Те сустречь Морозову выступили. Служилые казаки. Почитй, всю рать положили. Ныне на Кромы прут!
Замыслов Валерий — известный писатель, автор исторических романов. В первой книге "Иван Болотников" рассказывается о юности героя, его бегстве на Дон, борьбе с татарами и походе на Волгу. На фоне исторически достоверной картины жизни на Руси показано формирование Ивана Болотникова как будущего предводителя крестьянской войны (1606–1607 гг.).
Валерий Замыслов. Один из ведущих исторических романистов России. Автор 20 романов и повестей: «Иван Болотников» (в трех томах), «Святая Русь» (трехтомное собрание сочинений из романов: «Князь Василько», «Княгиня Мария», «Полководец Дмитрий»), «Горький хлеб», однотомника «Грешные праведники» (из романов «Набат над Москвой», «И шли они из Ростова Великого»), повести «На дыбу и плаху», «Алена Арзамасская», «Дикое Поле», «Белая роща», «Земной поклон», «Семен Буденный», «Поклонись хлебному полю», «Ярослав Мудрый», «Великая грешница».Новая историко-патриотическая дилогия повествует об одном из самых выдающихся патриотов Земли Русской, национальной гордости России — Иване Сусанине.
В романе «Горький хлеб» В. Замыслов рассказывает о юности Ивана Болотникова.Автор убедительно показывает, как условия подневольной жизни выковывали характер крестьянского вождя, которому в будущем суждено было потрясти самые устои феодально‑крепостнического государства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Валерия Замыслова «Ярослав Мудрый» состоит из двух томов: «Русь языческая» и «Великий князь». Книга написана в художественном стиле, что позволяет легче и быстрей запомнить исторические факты жизни людей Древней Руси. В своей книге В. Замыслов всесторонне отображает жизнь и деятельность Ярослава Мудрого и его окружения. Первый том называется «Русь языческая», он начинается с детства Ярослава, рассказывает о предках его: прабабке Ольге, деде Святославе, отце Владимире, матери Рогнеде. Валерий Замыслов подробно рассказывает о времени княжения Ярослава в Ростове, об укреплении города.
Начало XVII века вошло в историю России под названием Смутного времени. Прекратилось многовековое владычество династии Рюриковичей. Волна самозванства, народные восстания и нашествие иноземцев захлестнули могучую страну. Насилие стало почти социальной нормой. Распоясавшиеся от безнаказанности польские шляхтичи и казаки грабят богатые поместья, монастыри, городки, сея всюду смерть и разрушение. И вот посреди этого кровавого хаоса молодой княжич Василий Пожарский, возведенный Борисом Годуновым за смелость и находчивость в царские рынды, рискуя жизнью, спасает от поругания и смерти юную царевну Ксению..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
«Огнем и мечем» — эта книга писателя Валерия Замыслова является завершающей частью исторического романа об Иване Болотникове.