Иван Берладник. Изгой - [4]
- На ловы, на ловы, - закивали остальные.
- А куды?
- К Тисмянице, - бойко ответил Скородум. - Оленей и туров в тамошних лесах видимо-невидимо.
- То-то и оно, - покивал Избигнев. - Но будто в наших лесах нет туров, будто у нас повывелись олени? Почто не близ Галича князь охоту устраивает? Пото, что не по нраву у нас князю-то!
- Эва, куда хватил! - фыркнул, едва не оплевав свою бороду, боярин Давид Ивачевич. - Да кабы князю Галич не по нраву пришёлся, рази ж сидел бы он тута? Отъехал бы в Перемышль иль ещё куда!
- А может, и поехал бы князюшка-то, да некуда? - усмехнулся Избигнев.
- Да ты чего такое говоришь-то! - Молибог Петрилыч, как хозяин дома, даже руками на гостя замахал. - Почто князя без дела лаешь?
- А чего? - прищурился Избигнев. - Мало ли городов на Червонной Руси?
- Городов-то немало, да где мы князя возьмём? Не у Владимирки же Ярослава просить? Что волк, что волчонок - из одной стаи звери.
- Князя-то, - Избигнев навалился локтями на стол, и все прочие бояре тоже придвинулись ближе, разевая рты, - князя, коли промыслим, сыскать можно. Иное реку, бояре. Хотим ли мы иного князя?
- Ино-ого, - все враз отвалились от стола. Одни крестились, другие чесали затылки. Скородум забыл, как жевать. - Иного-то можно, да кабы не прогадать!… Придёт не зван - так уйдёт не желан!
- А Избигнев дело сказал! - вдруг тонким, почти петушиным, голосом воскликнул Хотян Зеремеевич, сидевший на дальнем конце стола.
- Сами посудите, бояре! Владимирко роты с Галичем не заключал - так знать, Галич перед ним не в долгу и держать его у себя не намерен. Люба ему Тисмяница - пущай там и остаётся, а нет - так в Перемышль ворочается. Нам такой князь надобен, чтоб Галичу был мил, чтоб боярство слушался и в воле нашей ходил!
Несмотря на тонкий слабый голос, несмотря на то, что на многих пирах сидел далее всех, к Хотяну Зеремеевичу прислушивались - был он летами немолод, многое на своём веку повидал. Служить начинал ещё Ивану Васильковичу, а отец его ходил под рукой Василька Теребовльского. Пусть родом не вышел и богатства не нажил, однако князей многих перевидал и толк в них знал.
- Да город встанет ли, когда начнём князя гнать? - засомневался Судислав.
- Встанет! - уверенно качнул головой Избигнев. - Ударим в вечевое било, созовём мужей галицких ко ступени да волю им и объявим. Супротив нас никто не будет - ни Владимирки, ни доброхотов его в Галиче сейчас нету. А нам не впервой галичанами вертеть. Крикнем нужных людишек - и вся недолга!
- Господь нам в подмогу, - вставил не умеющий долго молчать Скородум. - Да кого звать-то? Не к Киеву же на поклон идти?
Всеволод Ольжич, несомненно, дал бы князя - посадил в Галиче своего сына или одного из меньших братьев. Но уж больно обидно было вспоминать, как ратились этой осенью, как унижались перед киянами, прося мира, и как собирали им дорогой откуп. Да и неохота что-то гнуть гордую выю. Примет Галич князя из рук Всеволода Киевского - и станет не стольным градом Червонной Руси, а подручником Киева. Да и роту не князь будет давать Галичу, а Галич князю.
- Эх, был бы сынок у Ивана Васильевича, - вздохнул боярин Судислав. - Вот кому бы в ножки поклонились… Ему Галичем владеть по отцову наследию…
Пригорюнились бояре - бездетен был Иван Василькович. У брата его, Григория, дочь была да два сынка. Но мальцы во младенчестве померли, а дочь замуж отдали за одного из полоцких княжичей. Не полочан же звать? Эх, до чего ж невезуч род Ростиславичей! С самого предка, Владимира Ярославича, умершего при жизни отца, Ярослава Мудрого, преследуют его беды. И сейчас - и века не минуло, а иссяк корень. (Владимир Ярославич, родоначальник Ростиславичей, умер в 1052 году, оставив малолетнего сына Ростислава. Действие романа начинается в 1144 году. - Прим. авт.)
- А ежели Ростиславича звать? - вдруг встрепенулся Молибог Петрилыч, что сидел, подперев бороду кулаком. - Со Звенигорода? Он Владимирке сыновец.
- Истинно! Ростиславича звать! - подал тонкий голос Хотян Зеремеевич. - Отец его, Ростислав, у Володаря Ростиславича старший сын был, да помер рано. И сам Ростиславич в юности много обид от стрыя своего претерпел. Встанет он за нас, придёт в Галич, ежели позовём!
Бояре враз приободрились. Многие помнили, как наезжал в Галич Ростислав Володаревич вскоре после смерти отца своего. Стал он старшим среди потомства Ростиславова, заменил отца брату Владимирке, сестрице Ирине и двухродным братьям Васильевичам. Милостиво Ростислав Володаревич правил - уж ежели клялся городу в чём, то от роты не отступал и крестного целования вовек не рушил. Привозил однажды и сынка своего Ивана на погляд. Мальчонка тогда был ещё совсем мал - держал его на луке седла боярин-пестун. Хотян Зеремеевич тогда набольшим боярином, при Иване Васильевиче состоял, самолично гостей высоких встречал и сейчас пустился расписывать, как был хорош в детстве Иван Ростиславич.
Но боярам хватило - не дослушав Хотяна Зеремеевича, они тут же порешили, что завтра же ударят в вечевой колокол и объявят галичанам свою волю.
Об одном из самых могущественных правителей Древней Руси, великом галицко-волынском князе Романе Мстиславиче (1155-1205) рассказывает новый роман современной писательницы Г. Романовой. Один из самых могущественных правителей-полководцев XII века, великий галицко-волынский Роман Мстиславич, в письмах называл себя «русским королём». Автор знаменитого «Слова о полку Игореве» так писал о князе Романе Мстиславиче: «А Ты, Славный Роман! Храбрая дума на подвиг тебя зовёт. Высоко взлетаешь ты в отваге, словно сокол, на ветрах парящий, что птицу в ярости хочет одолеть.
Плох тот студент, который не мечтает стать ректором. Плох тот некромант, который не мечтает стать Темным Властелином. Выпускнику Колледжа Некромагии Згашу Груви не грозит ни то ни другое. Ему предложили работу помощника некроманта в маленьком городке. Здесь живут маленькие люди со своими маленькими проблемами. Здесь не творится история, не вершатся судьбы мира. Но даже здесь есть место подвигу, чести, дружбе и… любви.
Представьте себе, что вы — молодой, подающий надежды наследник древнего рода. И представьте, что судьба именно на вас решила поставить большой жирный крест. То есть все вроде бы при деле, и только вы сидите в четырех стенах в фамильном замке и с грустью наблюдаете за тем, как проходит молодость. Что же делать? Ведь ваш род издавна славился неукротимым нравом и талантом влипать во всякие неприятности! Хватайтесь за любую возможность как-то изменить свою жизнь, ринувшись очертя голову по первому зову судьбы навстречу подвигам, славе, опасностям, любви.
Однажды происходит невозможное. Рушится привычный мир. Сменяются эпохи. Орк становится императором эльфов. Оставшиеся в живых эльфы готовы убивать друг друга ради власти. Орден Видящих готовит переворот, дабы посадить на трон своего кандидата. А в старой заброшенной башне Ордена набирает силу единственный, кто может остановить жаждущих мести волшебниц. Тот, чье существование, по общему мнению, невозможно, — НЕВОЗМОЖНЫЙ МАГ.
Целую вечность Радужный Архипелаг — государство эльфов и Земля Ирч — империя орков пытаются завладеть Золотой Ветвью, мифическим артефактом, на обладание которым претендуют оба народа. В этой схватке хороши все средства.На узких тропах войны судьба столкнула двоих — юную эльфийскую волшебницу из могущественного Ордена Видящих, и знатного орка, ставшего изгоем за верность родовым традициям. Ей предстоит по-новому взглянуть на себя и на мир, ему — пройти через боль потерь, сломать стереотипы и объединить вокруг себя представителей других рас и народов.
Раз в двенадцать лет небеса темнеют от закрывающих солнце перепончатых крыльев. Раз в двенадцать лет орды огнедышащих чудовищ с северных гор атакуют равнины, сея смерть и разрушение. Раз в двенадцать лет наступает Год Дракона – новый виток нескончаемой войны. В постоянной готовности к сражениям Орден Драконоборцев в закрытой школе учит юношей сражаться с драконами. В один прекрасный день порог обители переступает юный рыцарь Готик. Ему предстоит узнать много нового не только о себе, но и об извечных врагах человечества – драконах.
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
Это исповедь умирающего священника – отца Прохора, жизнь которого наполнена трагическими событиями. Искренне веря в Бога, он помогал людям, строил церковь, вместе с сербскими крестьянами делил радости и беды трудного XX века. Главными испытаниями его жизни стали страдания в концлагерях во время Первой и Второй мировых войн, в тюрьме в послевоенной Югославии. Хотя книга отображает трудную жизнь сербского народа на протяжении ста лет вплоть до сегодняшнего дня, она наполнена оптимизмом, верой в добро и в силу духа Человека.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.