Иуда 'Тайной вечери' - [40]
Наконец он взял себя в руки и, уже не глядя на окно Никколы, двинулся сквозь колючие дебри к фасаду. Как выяснилось, стучать в дверь было незачем: стоя у своего оконца и слушая нищенствующего монаха, который вымаливал благочестивое подаяние во славу Святой Троицы, Боччетта являл и монаху, и Манчино, и всякому прохожему свою мерзкую физиономию.
- Не иначе, - он огорченно покачал головой, будто сожалел, что кто-то сыграл с бедным монахом дурную шутку, - не иначе как вас нарочно, по злобе направили не по адресу, ведь всякому ведомо, что в этом доме милостыню не подают.
Монах, однако, ходил по дворам не один день и прекрасно знал, что с первого раза мало кто подает. Тут надо дважды, а то и трижды повторить, что человек в этом мире гость и что благое дело поможет убавить срок в чистилище.
- Подайте, сударь, - уговаривал он Боччетту, - ради милосердия Господня и ради заслуг блаженного святого, учредившего наш орден. Ваше подаяние вам же на пользу и пойдет. Ибо Господь помнит тех, кто почтил Его своею щедростью. Все милости идут от Господа.
- Верно, - сказал Боччетта и, заметив Манчнно, бросил на него насмешливый взгляд. - Это всякий знает. Точно так же, как то, что горячие сосиски идут из Кремоны.
- Маленькое пожертвование, - не унимался монах. - В свое время, на перепутьях иного мира, оно укажет вам дорогу. Я ведь прошу совсем немного. Кусочек сыра, яйцо, ложку смальца, как говорится, подаяние и месса отпускают грехи.
- Удивляете вы меня, добрый брат, - отозвался Боччетта. - Смалец, сыр, яйцо - я что же, пир вам должен устроить? Никак забыли, что среди всех казней, которые Господь назначил человечеству, числится еще и голод? Пытаясь избавить себя от этого, вы нарушаете волю Господню. Разве это по-христиански, спрашиваю я вас, разве справедливо?
- Очень уж мудреные вещи вы говорите, - сказал монах, смешавшись от нежданного укора. - Я ведь не богослов, а просто неученый монах. Одно я знаю: в этом мире мы живем, чтоб помогать друг другу в невзгодах. Иначе какой от нас прок-то па земле?
- Помогать друг другу? - Боччетта прямо зашелся смехом. - Что за мысль?! Нет, добрый брат, помогать другим противно моей натуре, я не из таковских, вдобавок тут не избежать трат и расходов, от которых мне никакого профиту. Вы меня поняли, добрый брат? Тогда ступайте постучите в другую дверь!
Вконец заробевший монах, уже почти оставив надежду, предпринял последнюю попытку уломать Боччетту:
- Подумайте о том, что Господь создал человека добрым и для благих дел!
- Что-о? - вскричал Боччетта. - Что вы сказали? Добрым и для благих дел? Лучше замолчите, не то я помру со смеху. Добрым и для благих дел! Это уж слишком, довольно, у меня прямо челюсти болят, замолчите!
Монах подхватил свой меток для подаяний, закинул его на плечо.
- Прощайте, сударь! Пускай Господь в милости Своей просветит вас. Свет-то вам, поди, очень пригодится.
Он зашагал прочь, а поравнявшись с Манчино, доверительно ему кивнул, остановился и сказал:
- Если вы к нему тоже но делу, дай вам Бог побольше терпения и удачи, я-то совсем уморился говоривши.Он из таких, кто даже на веру ни единого медного кваттрино из рук не выпустит... просто в голове не укладывается.
- Этот человек, - объяснил Манчино, - никому на свете не желает добра, даже себе. На хлеб, который он ест, свинья и та бы глядеть не стала.
- Эй вы! - окликнул Боччетта Манчино, меж тем как монах, качая головой, пошел дальше. - Коли ищете ссоры, то напрасно стараетесь, толку не будет. Можете бранить меня последними словами, лаять и костерить, ежели вам в охотку, мне все равно.
- Я пришел предупредить вас, - сказал Манчино. - Берегитесь, вам грозит опасность, чего доброго и убить могут. Немец не на шутку на вас ополчился.
- Какой немец? - без всякого любопытства спросил Боччетта и на мгновение задумался. - Чтоб мне пропасть, коли я знаю, о чем вы толкуете.
- Разве не приходил к вам один такой требовать свои дукаты, а вы разве не отказались их вернуть? - напомнил Манчино.
- Вон вы о ком! - сказал Боччетта. - Я-то было запамятовал. В наказание за грехи ему втемяшилось, что он должен стребовать с меня столько-то там дукатов - десять, что ли. Явился сюда и начал приставать, только и разговору что об этих дукатах, насилу я от него отвязался.
- Вы глядите, чтоб эта история не кончилась для вас плачевно, - сказал Манчино. - Немец оскорблен и вломился в амбицию, прямо обезумел от злости и готов пуститься во все тяжкие.
Боччетта скривил свой и без того кривой рот в насмешливой ухмылке.
- Пускай приходит, - небрежно заметил он. - Уж я его встречу как положено. Иной идет за шерстью, а уходит сам остриженный.
- Я знаю, - с укором сказал Манчино, - в пакостях вы изрядно наторели, и деньги, что попали к вам, даже если они чужие, вы будете держать мертвой хваткой...
- Вы мне льстите, - перебил Боччетта. - Стоит ли расточать так много слов и похвал скромным способностям, коими наделил меня Господь!
- Но этот немец, - продолжал Манчино, - знает, чего хочет, он ищет нужного человека и, коли найдет такого, кто согласится благословить вас кинжалом или тесаком...
Лео Перуц — знаменитый австрийский писатель-экспрессионист, aвтоp бестселлера «Мастер Страшного суда», чьи произведения вызывают в памяти лучшие творения Гофмана и Майринка.«Прыжок в неизвестное» — детективный роман, изобилующий меткими психологическими наблюдениями и трагикомическими ситуациями. По построению и мизансценам книга перекликается со знаменитым «Человеком-невидимкой» Г. Уэллса.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведениям Перуца, следовавшего литературным традициям Гете, Шамиссо и Гофмана, присущи мистическая подоплека, занимательный сюжет, изобилующий нестандартными ходами и положениями, и, конечно же, безукоризненный стиль. Издание.
Произведениям Перуца, следовавшего литературным традициям Гете, Шамиссо и Гофмана, присущи мистическая подоплека, занимательный сюжет, изобилующий нестандартными ходами и положениями, и, конечно же, безукоризненный стиль.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этот сборник вошли два очень разных по стилю и содержанию произведения Лео Перуца. «Прыжок в неизвестное» – сатирический роман-притча о молодом человеке, отчаянно скрывающем от окружающих то, что его руки закованы в наручники. Он нуждается в деньгах, проходит все круги ада, чтобы раздобыть их, но снова и снова наталкивается на стену невозможности взять в руки то, что получил. Реальность это или тонкая метафора?.. «Парикмахер Тюрлюпэн», в свою очередь, ироничное и остроумное произведение о французском «маленьком человеке» эпохи всемогущего кардинала Ришелье, который, в силу некоторых совершенно невероятных событий, на какое-то время оказался у руля истории и предупредил национальную катастрофу.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.