Иуда - [10]

– Инженера-исследователя, – продолжил Юрий Серафимович, – и мы надеемся, что вы отдадите все свои силы и способности развитию теплофизической науки.

Оба комитетчика уставились на Николая, ожидая от него ответа.

– Да, конечно! – не найдя ничего более остроумного, ответил Николай.

– К нам поступило ваше заявление о приёме на работу, – неловко ёрзая на стуле, начал было третий, судя по всему, начальник отдела кадров.

– Да… – подтвердил Николай.

– Прежде чем передать ваше заявление на подпись директору, мне хотелось бы, чтобы вы побеседовали с глазу на глаз с нашими… – кадровик замялся немного и продолжил, – …товарищами, уже знакомыми вам.

Василий Васильевич, а именно так звали кадровика, встал, собрал свои бумаги в папку и суетливо вышел.

– Николай Петрович, – доверительным тоном произнёс Иван Иванович, – это не первая наша встреча, и, надеюсь, наши отношения стали развиваться в правильном направлении, как вы думаете?

Николай не знал, как надо реагировать на этот вопрос, и промямлил:

– Да, конечно!

– Ну, вот и хорошо! Если мы дадим вам хорошую рекомендацию, у вас не будет никаких проблем с зачислением в штат института, – продолжил Иван Иванович, – ведь мы же теперь, можно сказать, союзники.

– Мы вам помогаем, а вы нам поможете, – подхватил Юрий Серафимович.

– А чем же я вам могу помочь? – недоуменно развёл руками Николай.

– Ваша готовность помочь весьма похвальна. Вы поддерживаете отношения с Борисом Ефимовым? – Иван Иванович испытующе глянул в глаза Николаю.

Этот вопрос застал его врасплох: они и это знают…

– Ну, как Вам сказать… – замялся Николай.

– Как есть, так и сказать!

– Но он же уже эмигрировал…

– Вы переписываетесь с ним? – Юрий Серафимович, заметив некоторую растерянность Николая, улыбнулся, – не надо смущаться, ничего крамольного в этом нет, продолжайте переписываться с ним.

– А вот с его соавтором неплохо было бы наладить дружеские, так сказать, отношения, – добавил Иван Иванович.

– Это с кем это? – удивился Николай.

– С Виктором Кузнецовым. Вы разве с ним не знакомы?

– Нет!

– Так попросите Бориса Ефимова дать вам рекомендацию и познакомьтесь с Виктором. Надеемся, что вас не обременят ежемесячные встречи с ним, желательно, у него дома. Нас очень интересует его образ жизни и круг его знакомых, – Юрий Серафимович достал из папки листок бумаги, – и мы хотели бы получить от вас расписку о неразглашении наших переговоров.

– Да, для дальнейшего общения мы рекомендуем вам взять псевдоним, – Иван Иванович переглянулся с Юрием Серафимовичем, получив от него одобрительный кивок головой, – ну, например, Кириллов Александр. Не возражаете?

– Нет, – хотел возразить Николай, абсолютно не готовый к такому повороту событий.

– Ну, вот и славно, – не возражаете! – Юрий Серафимович придвинул к Николаю бумагу и ручку, – пишите!

Вернулся Василий Васильевич.

– Мы считаем, что в лице Николая Петровича Рябова ваш институт приобретёт ценного сотрудника, – обратился к нему Иван Иванович.

– Как просто стать иудой, – подумал Николай и подписал всё, что требовалось от него.

Через день он вышел на работу. Его тепло встретил начальник лаборатории, профессор, доктор технических наук, Семён Осипович Сирота. «СОС!» – мысленно сложил в аббревиатуру его инициалы Николай. Как потом выяснилось, именно так и звали его в институте.

– Зовите меня просто Семён, – представился он.

С ним у Николая сразу же установились очень хорошие отношения. Вместе ходили в институтскую столовую, и Сирота рассказывал Николаю, чем занимается лаборатория и какие задачи стоят перед ней. Всё это было интересно, но конкретной темы для него не было, и Николай выполнял разовые задания от разных сотрудников. Прошло недели три, и Николай начал забывать о тех условиях, на которых его приняли на работу. Однако, один из его кураторов, Иван Иванович, позвонил как-то, ровно в конце рабочего дня:

– Добрый день, Николай Петрович! Вы познакомились с Виктором Кузнецовым? Нет ещё? Не тяните с этим…

Адрес Виктора Николай знал. Иван Иванович подробно рассказал, как и когда лучше всего навестить его, и Николай решил не дожидаться рекомендаций от Бориса, а поехать к Виктору и рассказать ему всё, как на духу!

Семья Кузнецова, жена и две дочери, проживала в малогабаритной квартире «хрущёвской» пятиэтажки города Пушкино. Более чем скромная обстановка не стала неожиданностью для Николая. Он уже знал, что Виктор работает художником-оформителем в клубе, а жена – медсестрой. На их зарплаты не пошикуешь! Вся семья сидела за столом. Обедали. Николай представился другом Бориса Ефимова. Виктор радушно пригласил его к столу, хозяйка поставила перед Николаем миску с молочным супом и извинилась:

– Простите нас, мы не ждали гостей. Чем богаты… Разделите с нами нашу трапезу. Больше ничего в доме нет.

Во время обеда обсудили последнюю выставку в Пушкинском музее, поделились впечатлениями от переписки с Борисом. После обеда жена Виктора ушла с детьми на прогулку, и Николай, собравшись с духом, заявил:

– Я – стукач и выполняю первое своё задание. Я должен докладывать о том, как вы живёте, чем дышите, с кем общаетесь… Мне очень стыдно, но меня вынудили подписаться на это…