Итоги, 2013 № 25 - [9]

Иного и быть не могло. Россия давным-давно сделала выбор в пользу интеграции в глобальные институты и зашла по этому пути достаточно далеко. Тому есть объективные причины. По словам директора Центра исследований постиндустриального общества Владислава Иноземцева, «Россия сегодня не обладает и десятой частью того идеологического и военного потенциала, который требовался от СССР для ведения полномасштабной холодной войны». Риторика типа недавних слушаний в СФ по поводу информации об электронной слежке американских спецслужб за россиянами, включая президента, — это одно. Реальная политика — совсем другое.

Официальная Москва вовсе не готова насмерть биться за Башара Асада, который, по мнению того же Иноземцева, «никакой идеи, кроме наследственной власти, не защищает и потому наверняка проиграет». Как считает глава Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов, «кризис в Сирии не может привести к глобальному конфликту, потому что никто из внешних сил не имеет там интересов такого масштаба, который требовал бы глубокого и серьезного вмешательства. Говоря цинично, никому нет особого дела до Сирии. Все пытаются что-то выгадать либо отстоять свои подходы».

А мы пойдем на Север

Несомненно, что нынешний градус в отношениях России с США значительно понизился. Однако бесспорно и то, что не «Акт Магнитского» и не «закон Димы Яковлева» определяют контуры глобального партнерства. Демонстративно ругаться по мелким поводам еще допустимо, а вот идти на разрыв отношений — нет. При этом стоит понимать, что Россия куда больше заинтересована в тесном партнерстве с другими членами «восьмерки», чем они в ней. Этого требуют в первую очередь интересы отечественной экономики. Так, по мнению ряда экспертов, и Америка, и Россия сейчас поворачиваются лицом к новым для себя пространствам. Точнее, к одному пространству — азиатско-тихоокеанскому. По словам Владислава Иноземцева, «обеим странам надо переосмыслить тихоокеанскую политику: Америке — отказаться от пренебрежительного отношения к России, России — уйти от зацикленности на Китае. Сотрудничество США, России, Японии, Южной Кореи и Австралии — вот то поле, на котором могли бы вызреть новые основы наших взаимных отношений».

В Европе столь же остро стоит вопрос о степени интеграции России в общее пространство. И это отнюдь не исчерпывается набившим оскомину вопросом об отмене шенгенских виз для россиян. На самом деле Россия достаточно плотно вовлечена и в политические, и даже в военные структуры Запада. Стоит напомнить, что работает Совет Россия — НАТО и регулярно (дважды в год) проводятся саммиты Россия — ЕС. И то и другое — по сути постоянно действующие интеграционные структуры, прообразы будущей «большой Европы». Россия, наконец, участвует в операциях стран Запада в Ираке и Афганистане — обеспечивая союзников транспортной инфраструктурой и техникой, и вооружает армии новых режимов в этих странах. И на этих планетарных весах фигура Асада — лишь малая гирька.

Москва, конечно, пытается устаканить свое положение в мире, участвуя в альтернативных интеграционных структурах. Однако говорить о том, что из этого вышло что-то толковое, пока рано. Членство же в «восьмерке» дает России право называться великой державой, принадлежать к той самой высшей лиге, которая способна менять ситуацию в разных регионах планеты по мановению руки. А что нам дает, к примеру, членство в ШОС? Какая польза от саммитов БРИКС? На стратегический баланс сил эти структуры влияют мало. Как бы мы ни дружили с Китаем или Индией, не они сегодня формируют повестку мировой политики. Тот же Китай для нас важный торговый партнер, но геополитические интересы двух стран во многом противоположны. С Индией или Бразилией нас вообще мало что связывает. По большому счету эти страны — прямые конкуренты России. В отличие, например, от Японии, которая крайне заинтересована в совместных с Россией проектах, особенно если удастся избавиться от исторических обид. Недаром же в Лох-Эрне Владимир Путин провел весьма насыщенные переговоры и с японским премьером.

То же касается и отношений с США. Нас гораздо больше связывает, чем разъединяет. Центральным решением саммита «восьмерки» были даже не декларация по Сирии или заявление о борьбе с офшорами. Настоящая сенсация — это объявленное намерение ЕС и США подписать самое крупное торговое соглашение в истории. Речь идет о создании общего трансатлантического рынка. Иными словами, Америка и Европа отменят пошлины во взаимной торговле. Да, их ставки (в процентах) и сегодня невелики. Однако ликвидация таможенных барьеров между двумя крупнейшими рынками мира даст колоссальный синергетический эффект. По словам британского премьера, соглашение может сразу же принести странам ЕС до 160 миллиардов долларов, США — 125 миллиардов и 135 миллиардов долларов другим странам мира, включая и Россию. Общий американо-европейский рынок создаст два миллиона новых рабочих мест и подстегнет буксующую экономику. Барак Обама выразил надежду, что торговый трансатлантический альянс (завершить переговоры стороны намерены уже к концу 2014 года) окажется столь же прочен, как и политический.