Итоги, 2011 № 47 - [35]

Также в ряду положительных изменений мы отмечаем сокращение доли краткосрочных внешних заимствований, что снижает риски рефинансирования.

Что касается существенного роста операций репо с ЦБ РФ, привлечений депозитов Минфина и региональных бюджетов, который наблюдался с сентября 2011 года (общий объем таких заимствований на 1 ноября составил приблизительно 2 триллиона рублей), то пока серьезного беспокойства мы не испытываем, учитывая, что 80 процентов приходится на государственные банки. К тому же это связано со стремлением удовлетворить увеличившийся спрос на кредитные ресурсы со стороны компаний (особенно после того, как в сентябре просел облигационный рынок), а не с оттоком средств или внешними погашениями.

Вместе с тем мы полагаем, что в случае существенного сокращения ликвидности банки смогут рассчитывать на дополнительную государственную поддержку.

Так, речь может идти о возобновлении программы беззалогового кредитования банков, которая была довольно успешно использована в период последнего кризиса. Стоит отметить, что тогда некоторые банки пользовались этими средствами в том числе, чтобы спекулировать на курсе рубля, в то время как более гибкая курсовая политика ЦБ, принятая на вооружение в этом году, снижает риск повторения подобной ситуации в будущем.

Противовесом позитивным факторам выступает сокращение доходности, в особенности для банков меньшего размера, на фоне увеличения стоимости фондирования и убытков по портфелям ценных бумаг в третьем квартале 2011 года.

Помимо этого у банков все еще много проблемных и реструктурированных кредитов, а также взысканных залогов, оставшихся с прошлого кризиса, в то время как стабилизация качества активов была обусловлена более высокими ценами на нефть и относительно низкими процентными ставками.

После недавнего падения цены на нефть остаются на исторически высоком уровне. Fitch в настоящее время прогнозирует, что цены на нефть будут составлять 100 долларов за баррель в 2012 и 2013 годах, снизившись относительно 110 долларов за баррель в этом году.

Вместе с тем мы отмечаем, что в ситуации затяжного кризиса, вызванного низкими ценами на нефть, — сценарий, который, к сожалению, нельзя полностью исключать, — риски для российских банков и для экономики страны в целом существенно возрастают.

Александр Данилов

 

ВТОржение / Дело / Капитал

 

Если Россия реально планирует создать инновационную экономику, то вступление в ВТО — необходимое к тому условие, выполнение какового дает нашей стране шанс, но никак не гарантию. Если же Россия планирует построение инновационной экономики только на словах, то вступление в ВТО с учетом того, что российский экспорт представляет собой экспорт сырья и очень небольшой его части угрожают антидемпинговые расследования, является чистым проигрышем.

Помимо этого присутствует риск возможного развала ВТО — если экономический кризис будет углубляться, то часть стран — членов этой организации может решить, что им выгоднее закрыть свои рынки протекционистскими барьерами и справляться с кризисом в одиночку. Восемьдесят лет назад подобные действия привели к существенному углублению Великой депрессии, но кто о ней помнит? Впрочем, это можно считать «нулевым», крайне маловероятным вариантом.

В 2001 году после 15 лет переговоров в ВТО вступил Китай. Однако 15 лет были потрачены не только на переговоры, но и на подготовку к вступлению в эту организацию китайской экономики. Были проведены масштабные реформы, имеющие целью повышение конкурентоспособности основных отраслей китайской промышленности. Только к переговорам с участниками ВТО было привлечено 1500 отраслевых специалистов, несколько десятков тысяч занималось вопросом того, как отреагирует китайская промышленность на новые условия. В России столь широкомасштабные и глубокие исследования, к сожалению, не проводились, что не означает, что их не было как таковых.

Впрочем, у России есть перед Китаем существенное преимущество — если внутренняя экономика Китая в конце 90-х была в высокой степени изолирована от внешних влияний, то российская экономика имеет 20-летний опыт конкуренции на внутреннем рынке с иностранными производителями. Таким образом, в отличие от Китая речь не идет об опасениях, что импорт задавит всю нашу экономику, его отрицательное влияние будет точечным, сосредоточенным в отдельных, ранее достаточно хорошо защищенных от него протекционистскими барьерами отраслях.

В настоящий момент в России средневзвешенная ставка таможенной пошлины на импортные товары составляет 10 процентов. Постепенно, за несколько лет она опустится к 8 процентам. С одной стороны, столь небольшое снижение можно компенсировать ужесточением таможенного администрирования, с другой — дьявол, как говорится, кроется в деталях.

Производство легковых автомобилей удалось не то чтобы защитить, но выбить для него достаточно длинный, семилетний срок адаптации к новым условиям, лишь по истечении которого пошлина выйдет на минимальный уровень. Больше пострадают производители грузовиков — там не только серьезно снижаются пошлины на новый транспорт, но и очень сильно — на подержанные импортные грузовики. Дальше вообще караул. Значительно упадут пошлины на импорт автобусов. Производство отечественных автобусов серьезно сократится.