Итальянское Возрождение - [232]
То же ханжество, которое так ясно проявляется в маскараде паломничества, сквозит и в сотнях писем, которыми в течение значительной части своей жизни делец-наживало Франческо Датини обменивался со скромным и благочестивым нотариусом, своим другом и составителем завещания сэром Лапо Мадзеи[332]. Последний стремился внушить богачу необходимость соблюдать правила, предписываемые христианской моралью, заботиться о своей душе, а не только о своем теле, и встречал с его стороны умиленное и покорное согласие с этими предписаниями. Однако проповеди нотариуса-моралиста отнюдь не носили решительного, радикального характера. Он был реалистом и прекрасно понимал, что его богатый друг никогда не станет отшельником или монахом, никогда не откажется даже от малой толики своего состояния, что для этого осторожного дельца соблюдение религиозно-моральных правил — только еще один способ застраховать себя от неприятностей и риска как на этом, так и на том свете. И исполняя волю своего ханжи-покровителя, сэр Лапо пишет для него проект обращения к флорентийской комиссии по займам (venti della Prestanza), полное лжи и лицемерия заявление, в котором, заверяя о своей готовности платить все, что с него полагается, и даже больше, в то же время нагло сокращает сумму своего богатства, определяя его (в 1401 г.!) в 2,5 тыс. флоринов, т. е. занижая примерно в 30 раз[333].
Любопытно и чрезвычайно показательно, что, прекрасно понимая, в каком мире они живут, сэр Лапо пишет к Датини: «Я убедился на опыте в том, что деньги любимы большими и малыми, клириками и светскими людьми, бедными и богатыми, монахами и священниками, так что деньгам повинуются все»[334]. И, возможно, именно поэтому восхваляет он земельную собственность как надежное и безопасное помещение средств, причем такое, которое дает возможность сохранять не только их, но и душевное спокойствие и физическое здоровье[335].
Дельцы XIV в. также не брезговали помещением части своих капиталов в земельные участки, но делалось это стихийно, бессознательно; вряд ли кто-нибудь из них стал бы доказывать необходимость такого помещения как важного, может быть, основного результата коммерческой деятельности или мечтать перенести основную базу своей жизни в один из таких участков, построив на нем роскошную виллу. А именно это с начала XV в. становится целью и идеалом.
Те же тенденции, которые проявляются с такой определенностью в жизни и деятельности крупного дельца конца XIV— начала XV в. Франческо Датини, могут быть подмечены и в деятельности компании, играющей несравненно большую роль в экономической и политической жизни Италии — компании Медичи. Однако здесь эти тенденции усложняются и затемняются именно соединением экономических заданий, возлагаемых на предприятия, с заданиями политическими[336].
В течение интересующего нас здесь периода капиталы и операции компании Медичи беспрерывно и значительно растут параллельно с ростом влияния рода во Флоренции. Так, Козимо Медичи наследует в 1429 г., после смерти своего отца — Джованни, громадный капитал в 180 тыс. флоринов, т. е. более чем вдвое против состояния, оставленного после смерти Франческо Датини. Став хозяином Флоренции, Козимо округляет эту сумму, доводя ее в 1440 г. до 235 тыс., и в 1460 — до 400 тыс. флоринов. Фирма Медичи, как и подавляющее большинство ее предшественниц и современниц, ведет самые разнообразные дела, которые только могут сулить сколько-нибудь значительную прибыль. Она занимается широкой банковской деятельностью, ссужая, согласно традиции, крупными суммами государей европейских стран и ведя значительные операции с папским двором, особенно после его возвращения в Рим по окончании великой схизмы. В качестве «казначеев господина папы» (campsores domini раре) Медичи собирают в ряде стран церковную десятину, значительные части которой подолгу лежат в их кассах или обращаются в их операциях, но нередко и авансируют папам такие суммы, которые превышают все собранное ими в определенный период времени.
Козимо открывает ряд новых филиалов: в Пизе, Милане, Женеве, Авиньоне, Брюгге, Лондоне и т. д. При этом, так же как у Датини, эти филиалы оформляются не как отделения одной и той же фирмы, а как самостоятельные компании, в каждой из которых Медичи имеют решающую часть капитала — не менее 50 %. Во главе каждой такой филиальной фирмы стоит самостоятельный, пользующийся значительной свободой действия управляющий (governatore), сменить которого можно было, только ликвидировав компанию как целое. Это, однако, отнюдь не мешает главе рода Медичи с титулом старшего (
