Итак, история… (О писательском ремесле) - [17]

«Терпимость не есть равнодушие к добру и злу; терпимость есть добродетель свободолюбия и человеколюбия, бережное отношение к человеческим душам, к их жизненному пути, всегда сложному и мучительному».

Мне кажется, что это высказывание Н. А. Бердяева следует взять на вооружение каждому автору. Будьте терпимы к своим героям, верьте, что им нелегко, ищите в них хорошее, а дурное они покажут сами. А если они заблуждаются и остаются во власти зла, не поленитесь, покажите, что они имеют на это право. Объясните читателю, что зло одержало в вашем персонаже победу не потому, что оно в принципе сильнее, или душа героя темна сама по себе и жаждет ада. Нет, просто в тот момент обстоятельства сложились для зла крайне благоприятно.

Никто, конечно, не покушается на ваше право вводить в сюжет стопроцентных злодеев. Без психопатов и маньяков хороший остросюжет не напишешь, а очеловечивать их, придавать положительные черты и оправдывать их поведение неприемлемо для автора со здоровым представлением о гуманности. Единственный положительный опыт, который мне известен, это сериал про Декстера, но там герой постоянно борется со своей темной стороной, и убивает только людей еще худших, чем он сам.

Нет, рыться в душе психопата смысла нет ни с этической, ни с психологической точки зрения. Как же быть? Очень просто. Для маньяков есть хорошее определение «нелюдь», то есть не человек, не личность. Мы имеем полное право отказать этому существу в звании героя и перевести его в ранг обстоятельства или явления. В общем-то и закон на нашей стороне, ибо предписывает нам относиться к деяниям невменяемого человека, как к явлению природы.

У Джека Лондона есть очень страшный рассказ «Костер», про человека, который не смог разжечь огонь на морозе и погиб. Его убил холод. Интересно ли нам, что думал при этом холод и какие преследовал цели? Ни в малейшей степени.

Точно так же и маньяки. Попытки авторов проникнуть в их душу и найти там причинно-следственные связи, следы внутренней борьбы и сомнений либо будят в нас сочувствие к персонажу, и мы вынуждены тратить энергию, сопротивляясь этому недопустимому чувству, либо мы просто отбрасываем книгу, замечая казенный оттиск штампа про тяжелое детство и жестокое обращение.

Тут как раз тот случай, когда можно оставить характер в покое и сосредоточиться на характеристиках.

Помнится, на заре своей писательской работы я для нескольких книг придумала некоего профессора Максимова. Это был безнадежный перверзный нарцисс, тупой, надутый и безжалостный. Он третировал жену, подставлял коллег, в общем, психопатничал на всю катушку, и ничего, кроме брезгливого отвращения, у нормальных людей не вызывал.

Таков и был мой замысел.

И вдруг от уважаемых мною людей, в том числе от авторитетных критиков, я слышу упреки, что образ Максимова получился у меня стопроцентно отрицательным. Как же так, ни одной положительной черты! Ни одного достоинства!

Откровенно говоря, я заметалась в непонятках. Какие достоинства, если он скотина? Что способно уравновесить его отношение к людям, как к грязи под ногами? Вот реально – что???

Он – конченая сволочь, ему хорошо, только когда другим плохо, таким уж он уродился, и ничего не поделаешь.

Долго я не понимала сути претензий, пока буквально год назад до меня не дошло (во многом, кстати, благодаря блестящей книге Р. Макки «История на миллион долларов»), что просто я одной и той же черной краской написала и характер и характеристики.

Да, характер Максимова действительно прост, как правда, монолитен, как базальт, и черен, как ночь, и может быть описан двумя словами: «перверзный нарцисс». И слова эти вне всякого сомнения должны быть начертаны ручкой черного цвета и обведены в черный кружочек.

А вот характеристики… Здесь передо мной простиралось целое поле самых разных цветов, ступить на которое я не решилась.

Есть в художественной литературе такое правило: «все не то, чем кажется».

Так вот мой Максимов казался именно таким, как был. Я не поскупилась ни на отталкивающую внешность, ни на напыщенные манеры, ни на дурной вкус в одежде, ни на тупость и зашоренность ума.

Теперь не исправишь, но уверена, что если бы я потрудилась замаскировать черное нутро Максимова хотя бы приятной внешностью и доброжелательными манерами (естественно, фальшивыми), то и героиня выглядела бы многограннее и интереснее, а интрига – острее и убедительнее.

Дело в том, что персонажи могут не только меняться, но и раскрываться. Это значит, что характер героя остается неизменным на протяжении всей книги, но его сущность мы понимаем только ближе к концу. Например, детективный сюжет. Весь вопрос – кто из персонажей не является тем, чем кажется?

Несоответствие характера и характеристик необходимо не только для монохромных и однобоких образов психопатов, но и для сложных противоречивых персонажей.

Думаю, если бы доктор Хаус ходил в накрахмаленном белом халате и шапочке с красным крестом, был бы примерным семьянином, не пил, не курил, и на каждом углу пропагандировал милосердие и здоровый образ жизни, вряд ли он обрел бы такую популярность.

Напротив, создай мы образцового Айболита, наше авторское подсознание и здравый смысл тут же воскликнут – а где же его внутренний Бармалей?