Истребитель - [52]

Ну как не воспользоваться было такой ситуацией, когда она испуганно прижималась ко мне во время близких разрывов авиабомб.

Короче наш поцелуй длился почти все время бомбежки, то есть минут десять. Я уж по привычки и юбку задирать начал, а что, спермотоксикоз никто не отменял, а она мне действительно нравилась, как получил кулачком в глаз, и коленом в соединение ног.

Шипела она потом как кошка. Ответ я получил через два часа, она мне поставила в задницу ТАКОЙ укол, что мой крик был слышен на другой стороне взлетной полосы.

Посверкивая фингалом, я вопросительно посмотрел на нее.

– Снимайте штаны, – приказала она вставая, и выпуская струйку лекарства из шприца.

– Э‑э‑э‑э, Марина Викторовна, а можно мне укол поставит кто‑нибудь другой? А то воспоминание вчерашнего, до сих пор бередит мне рану на за… э‑э‑э, на больном месте.

– Не беспокойтесь больной. Я уж не так сердита как вчера, так что ложитесь спокойно, – ответила она мне, улыбаясь под марлевой повязкой.

– Да? – спросил я, с сомнением посмотрев на нее.

– Ложитесь.

Марина не соврала, укол был хоть и в другую ягодицу, но нормальный.

Хромая обратно, я повстречал рыболовов:

– Эй контуженные. На процедуры, – сказал я им, входя в палату.

– Живой!!! А я уж думал что ты испугался и не пошел, – изумленно воскликнул Сашка.

– Не дождешься, – ответил я ложась на кровать больным местом кверху.

– Что сегодня, спокойная? – спросил один из соседей‑рыболовов.

– Нормальная.

От обоих несло тиной и рыбой, однако они спокойно собрались и отправились на процедуры.

Я снова стал мысленно пробегаться как бы «подружиться» с нашим врачом. И план уже стал вырисовываться, как зашел Олег, который лежал в соседней палате для среднего командного состава.

– Сев, ты сегодня что писал?

– Нет еще, а что?

– Дай пока почитать. Никитин все равно только через пару часов придет.

«Да точно, у меня же ее комполка хотел почитать взять!» – припомнил я.

– Да на, жалко что ли, – ответил я и достав из тумбочки тетрадку и вручил ее Олег, который присев на мою табуретку, углубился в чтение, буквально впитывая все что я написал.

– Сев, а что это за рисунок? Вот, на последней странице?

– А, это истребитель истребителей. Я его так вижу. Предназначен для завоевания господства в воздухе.

– …для завоевания господства в воздухе, – как зачарованный повторил он за мной, не отрываясь от рисунка Ла‑5.

– Товарищ старший сержант, вас в штаб вызывают, – сказал заглянувший к нам в палату боец.

– Игорь, что нового слышно? – спросил у бойца Олег.

– Говорят, завтра передислоцируемся на другой аэродром, – ответил тот, понизив голос.

– На запад? – с надеждой спросил Олег.

– Нет, товарищ старший лейтенант, на восток.

– Давай боец, веди меня, – сказал я бойцу прерывая беседу.

– Олег, уберешь потом обратно? – спросил я у него, кивая на тетрадь, что он держал в руках.

– Хорошо, – услышал я ответ, выходя из палаты. То, что тетрадь не пропадет я был уверен на все сто, так как точно знал что он работает на Никифорова, который наверняка не только изучил тетрадь вдоль и поперек, но и переписал.

– Сева, привет, – встретился нам на выходе майор Запашный, командир истребительного полка, тот самый который на найденном мною «ишачке» летает.

– Добрый день, товарищ майор, – ответил я, вытягиваясь как и боец рядом со мной, только он в отличии от меня еще и честь отдал, у меня голоного убора не было.

– Я твой дневник возьму? Мне интересны твои мысли об использовании «чаек» как штурмовиков, хотим переоснастить четыре машины, подвесками с эРэСами, и попробовать при штурмовке, прочесать немецкие тылы.

– Берите конечно, товарищ майор, его как раз Олег изучает.

– Опять он первый ухватил, ладно, я к нему тогда. Вечером верну, – сказал он, торопливо шагая в палату.

Запашный был у меня в последние три дня частым гостем. Когда пришел за машину благодарить увидел дневник, и вцепился в него. Час рядом сидел, читал, потом каждый день приходить стал. Изучал. Причем не один, да и записи какие‑то в свой блокнот делал.

Майор Никитин встретил меня у штабной курилки. Заметив издалека мои полосатые штаны и гимнастерку, наброшенную сверху, махнул рукой, подзывая.

– Боец, свободен, – сказал майор красноармейцу.

В курилки кроме майора, стояли комиссар и Никифоров. Начштаба не было.

– Суворов, тут такое дело. Ты в последнее время рядом с машиной капитана Курьянова крутился?

– Ну да. Интересно же, товарищ майор. Представляете, оказалось «пешку» создавали как тяжелый дальний истребитель, но переделали в бомбардировщик.

– И ты его изучал? – как‑то отстраненно спросил майор.

– Изучал… с капитаном Кирьяновым, – пожал я плечами, с подозрением осмотрев собеседников.

– Поднять самолет в воздух сможешь? – спросил Никифоров.

– Ну, как мне сказали, я пилот экстра‑класса, летаю на всем, что летает.

– Капитан Курьянов как ты знаешь погиб во время последней бомбежки, а нам нужно отправить разведчик. И кроме как «пешку», с ее мощной радиостанцией и скоростью, отправлять то и не чего. Немцы прорвались, штабу фронта срочно требуются разведданные, о силах немцев.

– А Лапин? – спросил я озадаченно, так как этот лейтенант, успел с Кирьяновым сделать несколько учебных полетов.