История Золушки - [33]

- Есть разница? - нахмурился бывший поручик Львов.

- Ты просто не женщина! - смех явно переходил в истерику, но с этим Кира ничего поделать не могла. - Ты этого не поймешь!

- Я не женщина, - согласился Яков Курбский, - я мужчина. И мне показалось, что это неважно. Я думал у нас все и так хорошо. Без имен.

Говорил он как бы спокойно, почти нейтральным тоном, но, будь Кира неладна, если на самом деле он не был охвачен бешенством.

- Вчера ночью я кончила! - улыбнулась она, успокаивая его гнев и принимая судьбу, сыгравшую с ней такую странную шутку. - И неоднократно, если вопрос об этом. Но сейчас я, кажется, кончу от одной только мысли, с кем провела прошедшую ночь.

- А про эту, что скажешь? - спросил он, отпуская гнев.

- Я вся в предвкушении! - снова рассмеялась Кира, не столько потому, что ей, и в самом деле, было смешно, сколько потому, что хотела успокоить Якова, история которого начинала ее не на шутку интриговать. - И да, Яша, надеюсь, я снова стану кричать! Ведь ты это имел в виду? - нарочито клекотнула она горлом. - Я буду говорить тебе, "да, каперанг", "еще, каперанг", "и вот здесь, каперанг", "и еще здесь, здесь и здесь!" И "да, вот так, каперанг!" "Так. Да, да, да..."

- Вообще-то, я тогда был уже адмиралом, - усмехнулся Львов и, как бы извиняясь перед Кирой, пожал плечами.

- Что серьезно? - Переспросила Кира, начиная получать удовольствие от той нелепицы, в которую оказалась вовлечена.

- Серьезно, - кивнул мужчина. - Серьезней некуда. Контр-адмирал.

- Ну, значит, "да, адмирал" и "нет, адмирал", - хохотнула в конец развеселившаяся Кира. - "Я сказала, нет, адмирал!" и "не так, адмирал!", "И не надейтесь, адмирал! Я девушка честная, и на такое не подписывалась! А за такое вообще от церкви отлучают!"

- Ты сумасшедшая! - улыбнулся Яков, окончательно отпуская "нерв". - Еще слово, командир, и все случится прямо здесь, прямо сейчас, или ты этого и добиваешься?

- Да, нет! - покачала она головой. - Мне военно-полевых условий и на озере хватило. Давай все-таки сделаем это как-нибудь иначе. Я бы сказала, цивилизованно. Как считаешь?

Курбский не возражал, и, не успев даже толком отдышаться, Кира попала в ванную комнату. Впрочем, не так. Сначала было некое быстрое обсуждение проблемы, вернее нескольких мелких и, в сущности, второстепенных проблем, возникших, что называется "по ходу дела", но, в конце концов, для их решения был кликнут кто-то из слуг. А слуги в доме, как успела заметить Кира, все, как один, были стариками и старушками, что было вполне логично, учитывая, что на дворе война, и всех, кого можно и нельзя, успели "подмести".

"Как там у Гумилева?" - задумалась вдруг Кира, на мгновение выпадая из обсуждения животрепещущих вопросов гигиены.

Как ни странно, вспомнилось не новое, а старое, но стихи полковника хуже от этого не стали:

Как собака на цепи тяжелой,

Тявкает за лесом пулемет,

И жужжат шрапнели, словно пчелы,

Собирая ярко-красный мед...

- Кира! - окликнул ее Яков, заметив, видно, "обращенный в себя взгляд" своей спутницы.

- Извини, - покачала она головой, - возвращаясь к "актуальным вопросам бытия", - всякая ересь в голову лезет. Наверное, уровень алкоголя в крови упал ниже положенного...

Удивительно, но Яков ее понял. Обнял коротко, притянув на мгновение к себе, поцеловал в волосы.

- Иди уж, философ! Все вопросы решены!

***

Ванная комната была огромной - размером со среднюю гостиную в тех домах, где Кире приходилось обычно бывать, - и оформлена с немыслимой роскошью: с росписями по высокому куполу потолка, огромной бронзовой ванной с посеребренными - а возможно, и серебряными - кранами, с венецианскими зеркалами в человеческий рост, мраморными наборными полами и рифлеными полуколоннами белого мрамора вдоль стен.

"Art nouveau, - усмехнулась Кира, рассматривая подробности. - И ведь не подделка какая-нибудь, прости господи... Наверняка, подлинник, конец прошлого века, и все такое!"

Плавные, текучие, асимметричные линии, волнообразные поверхности со стилизованными растительными орнаментами; изящество, доходящее до вычурности, но не переходящее незримой границы, за которой начинается отсутствие вкуса.

"Будь я проклята, если это не Шагал! - "ужаснулась" Кира, рассмотрев витражи в двух округлых окнах, напоминающих своей формой восьмерки. - А это стало быть Гауди", - остановила она взгляд на массивных полу-креслах и приземистом столике между ними.

Резное полированное дерево темно-коричневых тонов и безумный дизайн мягких линий.

Очень красиво, необычно и волнующе притягательно, и все-таки главным здесь и сейчас, - во всяком случае, для штабс-капитана Амелиной, - было то, что трубы в этой ванной комнате демонстрировали пристойный напор, и горячей воды оказалось сколько душе угодно. Выбор туалетных принадлежностей, шампуней и мыла был, правда, небогат, - это как раз и являлось наряду с банным халатом одним из пунктов обсуждения накоротке, - но Кира и о такой роскоши забыла мечтать. При ее-то скромных потребностях и того, что нашлось, оказалось в избыток.

По-хорошему, следовало бы напустить в ванну воды и залечь с папироской и бокалом шампанского - ведь должно же быть во дворце Курбских пристойное шампанское? - лежать в ароматной пене, пуская кольца табачного дыма, и грезить наяву про то, как хорошо было прошедшей ночью, и как здорово будет, когда это повториться нынешней. А про "тандерболты" и прочие "нортропы" с "бостонами", хотелось хоть ненадолго забыть. Стереть их из памяти, что б не мешали быть женщиной, потому как, ну какая из комэска фемина? Анатомически, бесспорно, но вот по существу - это вряд ли.