История Золушки или Каникулы в волшебной стране - [33]

- Полагаю, стол накрыт, - тут же сменил тему Львов, - и в котле достаточно горячей воды?

- Как же иначе?! – даже, вроде бы, обиделся от такого вопроса старик, исполнявший, по всей видимости, роль старшего по команде. - Как только получили телеграмму от ее сиятельства графини Дуглас, так сразу и приготовились. Ждали вас еще ввечеру.

"Ну, если бы не остановка в пути, к вечеру бы как раз и поспели…"

- Вот и славно! Душ с дороги и за пироги! – прервал Львов объяснения. – Это, к слову, моя гостья штабс-капитан баронесса Багге-аф-Боо.

- Добро пожаловать, ваше благородие! – снова поклонился старик.

"Мажордом? Дядька или еще кто?"

- И вам не хворать! – вздохнула Кира, свыкаясь помаленьку со своим новым статусом.

"Да, ведь и ненадолго!" – успокоила она себя, памятуя, как относилась к таким вещам прежде, но тут же осознала, что "тепереча не то, что давеча", и фраза "всего восемь дней сталось" в связи с изменившейся интонацией изменила и смысл. Этот стакан, увы, был наполовину пуст.

"Ладно, чему быть, того не миновать! – решила она, поспешая за Львовым по аллее погруженного во тьму парка, он шел впереди, освещая путь фонарем, она за ним, как ведомый за ведущим. – Но пока в часть не вернулись, это и моя сказка тоже!"

А сказка, между тем, начинала приобретать вполне эпические масштабы. Кира увидела слабо освещенные ступени крыльца – мраморные, пологие, изогнутые дугой, - и сразу вслед за тем, не упомнив даже, как "пробежали" ведущую к дому аллею и все эти ступени, влетела вместе с Яковом в открытые зеркальные двери, в волшебное колыхание шелковых тканых портьер, в освещенный трепещущими на сквозняке огоньками свеч парадный зал с золоченой штофной мебелью, бронзовыми напольными лампами и картинами в тяжелых рамах золотого багета.

"Ох, ты ж!" – она застыла, стреноженная, словно конь на бегу, напуганная неожиданным образом, столь мощным, что едва не выбил из нее дух.

- Яков! – позвала она враз охрипшим голосом.

- Я здесь, командир! – откликнулся он, оборачиваясь. – Что-то случилось?

- Он… он… - У Киры даже слов не нашлось, чтобы объяснить свой испуг. – Скажи, что это просто… просто живопись!

Но она уже знала, спрашивая – не просто живопись. Не случай, а судьба. Седая борода, суровый взгляд, нахмуренный лоб… Не узнать старого гордеца было сложно, да и портрет известный. Во всех книгах по истории Российского государства растиражирован, не говоря уже о прочем.

- Андрея Михайловича увидела? – Кивнул, соглашаясь с очевидным, Яков. – Испугалась?

- Ты?

- Да, - пожал он плечами, - с этим не поспоришь.

- Так, я, выходит, спала с самим князем Курбским? – рассмеялась Кира, сама дивясь, столь парадоксальной реакции.

- Есть разница? – нахмурился бывший поручик Львов.

- Ты просто не женщина! – смех явно переходил в истерику, но с этим Кира ничего поделать не могла. – Ты этого не поймешь!

- Я не женщина, - согласился Яков Курбский, - я мужчина. И мне показалось, что это неважно. Я думал у нас все и так хорошо. Без имен.

Говорил он как бы спокойно, почти нейтральным тоном, но, будь Кира неладна, если на самом деле он не был охвачен бешенством.

- Вчера ночью я кончила! – улыбнулась она, успокаивая его гнев и принимая судьбу, сыгравшую с ней такую странную шутку. – И неоднократно, если вопрос об этом. Но сейчас я, кажется, кончу от одной только мысли, с кем провела прошедшую ночь.

- А про эту, что скажешь? – спросил он, отпуская гнев.

- Я вся в предвкушении! – снова рассмеялась Кира, не столько потому, что ей, и в самом деле, было смешно, сколько потому, что хотела успокоить Якова, история которого начинала ее не на шутку интриговать. – И да, Яша, надеюсь, я снова стану кричать! Ведь ты это имел в виду? – нарочито клекотнула она горлом. - Я буду говорить тебе, "да, каперанг", "еще, каперанг", "и вот здесь, каперанг", "и еще здесь, здесь и здесь!" И "да, вот так, каперанг!" "Так. Да, да, да…"

- Вообще-то, я тогда был уже адмиралом, - усмехнулся Львов и, как бы извиняясь перед Кирой, пожал плечами.

- Что серьезно? – Переспросила Кира, начиная получать удовольствие от той нелепицы, в которую оказалась вовлечена.

- Серьезно, - кивнул мужчина. – Серьезней некуда. Контр-адмирал.

- Ну, значит, "да, адмирал" и "нет, адмирал", - хохотнула в конец развеселившаяся Кира. - "Я сказала, нет, адмирал!" и "не так, адмирал!", "И не надейтесь, адмирал! Я девушка честная, и на такое не подписывалась! А за такое вообще от церкви отлучают!"

- Ты сумасшедшая! – улыбнулся Яков, окончательно отпуская "нерв". – Еще слово, командир, и все случится прямо здесь, прямо сейчас, перед портретом моего великого предка, или ты этого и добиваешься?

- Да, нет! – покачала она головой. – Мне военно-полевых условий и на озере хватило. Давай все-таки сделаем это как-нибудь иначе. Я бы сказала, цивилизованно. Как считаешь?

Курбский не возражал, и, не успев даже толком отдышаться, Кира попала в ванную комнату. Впрочем, не так. Сначала было некое быстрое обсуждение проблемы, вернее нескольких мелких и, в сущности, второстепенных проблем, возникших, что называется "по ходу дела", но, в конце концов, для их решения был кликнут кто-то из слуг. А слуги в доме, как успела заметить Кира, все, как один, были стариками и старушками, что было вполне логично, учитывая, что на дворе война, и всех, кого можно и нельзя, успели "подмести".