История жизни, история души. Том 2 - [118]
Удивительно - пишу Вам, а всё, что хочется сказать, — решительно остаётся за пределами бумаги; слова сами по себе - а мысли — тоже. Даже не мысли, а скорее чувства, и цепь воспоминаний и молниеносных ассоциаций и образов...
Что хотел сказать Булгаков своим «Мастером и Маргаритой»?>4
Думаю: что Мастеру нет места в жизни; что он безмерно одинок в своём избранничестве; и что милой, живой, очень обыкновенной женщине, полюбившей его и его страдания, ничего не остаётся, как разделять их, ибо и она не может разделить его одиночества; оно - неразделимо; она может только сопутствовать ему, только любить. Так одинок Мастер, что - когда он умирает, нет ему рая, нет ему ада -ибо и то и другое — скопища', он одинок и там — но спокоен; огромный покой окружает его; и никому не мешает его одиночество. Бутафория же - чистейшее озорство: представить себе Мефистофеля - и прочие воплощения того, кто носит и это имя, - в Москве 20-х годов, среди литераторов, театральных деятелей и просто обывателей — лишь средство поиздеваться над ними; а почему бы и нет? Мастер', Мастер с большой буквы; с очень большой буквы. Что поразительно сделано в этой вещи - это все сцены с Понтием Пилатом; жаль, что Вы, верно, «пробежали» их, а их надо глубоко прочесть. Замечательный там Понтий...
Переводы триолетихи>5 — ужасны. У нас за такие дают по шее и с работы гонят. Из слова «тяжеловес» сделать «саШои»!* Дура она по самую задницу, извините за выражение; не я его, к счастью, придумала. Нет, серьёзно: на редкость поверхностно, на редкость мимо. Жаль.
А мамины переводы на французский так и лежат. Когда настанет их час?>6
Большое спасибо Ане Калин за письмо, я напишу ей уже из Тарусы. Как хорошо, если те стихи сохранились!
Обнимаю Вас - и ещё раз простите за эту missive** через пень-колоду.
_ Ваша Аля
* Камень (фр.).
** Письмо (фр.).
Мамины книги «Мой Пушкин» и «Просто сердце» (переводы) должны выйти этим летом. Если сама достану — пришлю непременно.
>1 Арман-Луи граф Бирон-Гоню - персонаж пьесы в стихах М. Цветаевой «Фортуна» (1919).
>2Ирина Павловна Андреева (1912-1990) - дочь от первого брака С.Н. Андрониковой-Гальперн,
>3 «Jardin des Modes» («Сад мод») - еженедельный иллюстрированный журнал в Париже, основанный в 20-х годах Люсьеном Вожелем и выходивший до конца 90-х годов прошлого века.
>4 В письме от 18.V.67 г. С.Н. Андроникова-Гальперн делилась с А.С. своими впечатлениями о романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита»: «Никак не нашла это примечательным. Голые ведьмы, метлы, полеты в окна и из них, вся старая бутафория просто были мне скучны. Кто такие Мастер и Маргарита?»
>5 С.Н. Андроникова-Гальперн прислала А.С. переведенные Э. Триоле стих. М. Цветаевой «За этот ад...» и «Превыше крестов и труб...».
>6 Цветаевские переводы А.С. Пушкина были опубликованы в кн.: Пушкин А.С. Избранная поэзия в переводах на французский язык / Сост, Е.Г. Эт-кинд и др. М., 1999.
П.Г. Антокольскому
3 июня 1967
Дорогой мой Павлик, простите долгое моё молчание: зима была непосильно трудна (весна тоже), обязанности и обязательства сожрали всё время без остатка, обглодали и меня самоё. Дни и месяцы прошли — и сделанного нет — одни недоделки. Не сердитесь на меня; я очень часто и очень глубоко думаю о Вас, о тех временах, откуда наши общие корни - и наше родство; несмотря на не-встречи и не-писа-ние писем; поверх этого всего.
Я только сейчас тут, в Тарусе, добралась до Вашей статьи>1 и ещё раз прошу простить меня и эту задержку; переезд на дачу у нас до сих пор на уровне каменного века, и тяжко ворочать эти камни во имя проблематического «отдыха» — вернее — во имя пока ещё свежего воздуха.
Что Вам сказать? Мамин театр Вы видите совершенно иначе, чем я, делаете, соответственно, совершенно иные выводы из её драматургии — и иные «вводы» в неё. Об этом, Бог даст, поговорим при встрече, которая должна же быть! Пока же позвольте мне несколько замечаний-уточнений, и делайте с ними, что хотите!
«Тяжба поэта с театром... всё первое 20-летие века...» Это надо бы чем-то подтвердить (примером) — читатель этого не знает и захочет узнать. Мне, напр<имер>, кроме блоковских строк, его отноше-
ния к театру, ничего решительно более неизвестно — кроме небывалого расцвета самого театра в эти же 20-е годы и небывалого к нему интереса интеллигенции... к к<отор>ой и поэты принадлежат! Т. ч. мне трудно пока что поверить в то, что М<арина> Ц<ветаева> была неким «наивным и неосторожным» рупором «общих для эпохи мыслей». Уж не говоря о том, что сама она, по человеческой и поэтической сущности своей, общих мыслей не выражала... (стр. 1).
...«в 1919-20 гг.». Первые пьесы МЦ написаны в 1918 г., знакомство её с вахтанговцами произошло раньше 1919 г.>2 (стр. 1).
Не «большая часть (пьес) вообще впервые издаётся», - а две пьесы: «Червонный валет» и «Каменный ангел» (стр. 2).
«Беспечно и легко продолжала свой путь» — ой ли, Павлик? Вспомните время и обстоятельства! (стр. 2).
«Тогда её личным духовным хозяйством»... Не Ваш словарь!(стр. 4).
«Одним из первых её кумиров оказался слащавый фр<аниузский > поэт и драм<атург> Эд<мон> Ростан»... и далее. Это неверно: не Ростан был её «кумиром», а Наполеон I и Орленок (Герой в борьбе с Роком — св. Елена) и Жертва рока - (Шенбрунн). Ростан и Сара Бернар - второстепенное, вернее — вторичное; он — писал об Орленке, она его — играла
Трехтомник наиболее полно представляет эпистолярное и литературное наследие Ариадны Сергеевны Эфрон: письма, воспоминания, прозу, устные рассказы, стихотворения и стихотворные переводы. Издание иллюстрировано фотографиями и авторскими работами.
Дочь Марины Цветаевой и Сергея Эфрона, Ариадна, талантливая художница, литератор, оставила удивительные воспоминания о своей матери - родном человеке, великой поэтессе, просто женщине со всеми ее слабостями, пристрастиями, талантом... У них были непростые отношения, трагические судьбы. Пройдя через круги ада эмиграции, нужды, ссылок, лагерей, Ариадна Эфрон успела выполнить свой долг - записать то, что помнит о матери, "высказать умолчанное". Эти свидетельства, незамутненные вымыслом, спустя долгие десятилетия открывают нам подлинную Цветаеву.
Марину Цветаеву, вернувшуюся на родину после семнадцати лет эмиграции, в СССР не встретили с распростертыми объятиями. Скорее наоборот. Мешали жить, дышать, не давали печататься. И все-таки она стала одним из самых читаемых и любимых поэтов России. Этот феномен объясняется не только ее талантом. Ариадна Эфрон, дочь поэта, сделала целью своей жизни возвращение творчества матери на родину. Она подарила Марине Цветаевой вторую жизнь — яркую и триумфальную. Ценой каких усилий это стало возможно, читатель узнает из писем Ариадны Сергеевны Эфрон (1912–1975), адресованных Анне Александровне Саакянц (1932–2002), редактору первых цветаевских изданий, а впоследствии ведущему исследователю жизни и творчества поэта. В этой книге повествуется о М. Цветаевой, ее окружении, ее стихах и прозе и, конечно, о времени — событиях литературных и бытовых, отраженных в зарисовках жизни большой страны в непростое, переломное время. Книга содержит ненормативную лексику.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Трехтомник наиболее полно представляет эпистолярное и литературное наследие Ариадны Сергеевны Эфрон: письма, воспоминания, прозу, устные рассказы, стихотворения и стихотворные переводы. Издание иллюстрировано фотографиями и авторскими работами.
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.