История жизни герцогини Амальти - [7]

-Зачем вода? - искренне удивилась Мари.

"Может в коридоре есть общая мыльня для утренних процедур", засомневавшись в своих требованиях подумала Тома, но решила настоять на своём. Пусть сочтут капризом, всё одно уезжать, а Мари пусть привыкает к новой жизни.

-Мне нужна вода. Подмыться, умыться. Для зубов тоже что-то надо. Не могу же я такой жениху показываться.

Судя по виду женщины, аргументы были убойные. Она начала оправдываться.

-Воду я сейчас принесу, как я сама то не подумала. А вот порошок просить у хозяйки не смогу, она уже в зале сидит, показывает ваше приданое.

-Быстро за водой! - зашипела миледи.

От утренних процедур Тамара чуть со стыда не сгорела, но понимая, что Мари хотела только помочь, молчала.

Рассусоливать нельзя, надо смотреть, что за ценности за ней дают. Если будет супруг потом кричать, что она нищенка, так хоть знать, чем ему в нос тыкать.

Граф Виндматрэ сидел молча, хмурил брови. Графиня Виндматрэ, небрежно тыкала пальчиком в короба с тряпками и следила, как их обратно укладывают в сундук. Граф Таури не мог скрыть брезгливости. Такими застала юная леди Элья своих родителей и жениха. Отец произвел на неё благоприятное впечатление. Красивый мужчина с благородным лицом. Индейские корни пришли явно из его рода. Жаль, что представить его улыбающимся было трудно, слишком много холода в лице и даже появление дочери вызвало только оценочный взгляд, но не тепло, не улыбку.

Граф Таури был стариком. В этом миледи не обманули. Сложно было дать ему возраст в этом мире, но на земной лад не меньше семидесяти. Но старик старику рознь. Граф был приятен, крепок и даже статен. Никаких брылей, вторых подбородков, даже волОс не растерял. Седые, чуть длинные, поддерживаемые заплетенными косичками с висков. Острый, цепкий взгляд, мясистый нос, тонкие губы и морщины. Главной приметой была властность. Рядом с ним неуютно чувствовал себя отец девочки, излишне суетилась мать, затеявшая ненужный показ тряпья, заволновалась и миледи.

Замерев перед ступеньками, Тома провела внутренний аутотренинг "я самая-самая, пресамая и вообще!" и начала сдержанно спускаться, нацепив приветливое, великосветское выражение лица. Уловив удивление старикана, она воодушевилась и наполнилась уверенностью.

Граф Таури улыбнулся, поднялся из-за стола и подошел к лестнице. Девочка спокойно спустилась и остановилась перед женихом. Граф перекрывал дальнейший путь, видимо предполагая дождаться каких-то слов или телодвижений юной невесты. Тома, изысканно, двумя пальчиками, чуть приподняла платье-балахон и присела с легким поклоном. Так в фильмах кланялись аристократы более высоким титулам. Старикан повеселел и кивнув вежливо головой, предложил девочке руку. Родители продолжали стоять в шоке. Их младшая действовала так уверенно и умело, что они задавались вопросом, где, кто выучил дочь?

Граф Таури посадил баронессу рядом с собой. Судя по реакции четы Виндматрэ, это было своеволие со стороны жениха, но промолчавшая невеста, узаконила поступок. А Тома прекрасно понимала, что её семья отныне, этот старикан и она собиралась придерживаться совета средней сестры, подлаживаться.

-Милое создание, скажите мне честно, вы привязаны к этим ... одеждам? - Мягко обратился граф к девочке.

-Любви у меня к ним нет, но неуверенность в будущем, заставляет бережно относиться ко всему.

-О, не волнуйтесь. Уже к обеду мы с вами достигнем Воллена и там вы сможете купить самое необходимое в дорогу. А в Волстархе можно будет посвятить весь день покупкам. Так как, может возьмём пустой сундук и не будем разорять ваших родных?

-А мои драгоценности?

-О, за вами дают два золотых кубка, пять серебряных и колье. Это поместиться в шкатулку.

-Тогда, кое что мне понадобиться на тряпки, остальное оставим.

Граф удовлетворенно кивнул. Баронесса встала, дала знак вытащить всё из сундука на стол, и отобрав несколько нижних рубах отмахнулась от остального. Она понимала, что весь разговор и её отказ от одежды унизителен для родителей Эльи. Настоящей Эльи. Но никто из них не пришел вечером поцеловать дочь на ночь, утешить, объяснить, дать напутствие, пожалеть. Они вычеркнули свою дочь, а Тома вычеркнула их. Её семья, настоящая, которая осталась на Земле, примет девочку, окружит её любовью и заботой, не то что эти.

На Земле.

Тома была права. Гоняя объяснения по третьему кругу, семья девушки вынуждена была признать, что произошел обмен душами. Перед ними стояла не молодая девушка, а ребёнок. Крайне растерявшийся, опасающийся, дрожащий, но гордо вздёргивающий подбородок.

Со словами, что может и в том, другом мире, найдётся тот, кто позаботиться о их девочки, родители, бабушка, дед занялись адаптацией ребёнка. Целый год понадобился бывшей баронессе, чтобы набраться храбрости и выйти самостоятельно на улицу. Диплом за Тому она конечно же получить не сумела, слишком большая разница в знаниях.

Элья училась самостоятельно, пыталась наверстать, но даже её сообразительности, не хватило. Учителей нанимать не позволяли средства. За год, тело Томы сильно помолодело. Время как будто повернулось вспять. Двадцать два обернулись шестнадцатилетним обликом. От магии жизни у девочки остались крохи, но в сочетании с таблетками, травами, она могла творить чудеса. Выяснили это случайно, и приняли как знак свыше. Все усилия отныне были направлены на получение медицинского образования. Свою новую семью Элья берегла. Аристократизм и гордыня из неё временами изливались водопадом, мешая заводить приятелей, друзей. Но тем не менее, на Земле она обжилась. Спустя годы успешно вышла замуж, родила детей и молилась за Тому, чтобы всё у ней было хорошо.