История жизни Черного Ястреба, рассказанная им самим - [8]

Эти новости порадовали нас. Все решили последовать совету Великого Отца и не участвовать в войне. Особенно обрадовались женщины. В нашей деревне царило веселье. Мы снова стали играть в мяч, устраивать скачки и принимать участие в плясках - ведь все это было забыто, когда разнеслась весть о большой войне.

У нас хорошо уродилась кукуруза и наши женщины проводили все время на полях, собирая ее и строя кладовые для ее хранения. Вскоре мы были готовы отправиться в форт Мэдисон, чтобы получить там товары, необходимые для охоты. Весело спустились мы по реке. Эту зиму я решил провести в своих старых излюбленных охотничьих местах на реке Сканк. Поэтому часть кукурузы и мяса я оставил в ее устье, чтобы забрать все на обратном пути. Другие поступили так же. Утром мы пришли к форту и разбили лагерь. Вместе с самыми уважаемыми людьми племени я отправился к командиру форта. Он принял нас очень радушно и дал нам табаку, трубок и немного провианта. Когда вошел торговец, мы все поднялись, чтобы пожать ему руку - ведь от него зависело все наше благополучие. Мы ждали, когда же торговец скажет, что Великий Отец распорядился снабдить нас товарами, но тот молчал. Тогда я поднялся и рассказал ему, зачем мы пришли. Я заверил его, что весной мы сполна рассчитаемся за все товары, и под конец объявил, что мы решили последовать совету Великого Отца и не вступать в войну.

Торговец ответил, что очень рад нашим мирным намерениям. У него есть множество разных товаров, и если наша охота будет удачной, мы получим все, что пожелаем. Но никто не приказывал ему давать нам что-либо в долг - мы должны сразу расплатиться за все товары!

Тогда мы передали ему то, что сказал нашим вождям в Вашингтоне Великий Отец, и стали уверять, что он вполне может дать нам товары в долг - ведь Великий Отец всегда говорит правду! Но командир форта подтвердил, что торговец не будет отпускать нам товары в долг, потому что никаких распоряжений на этот счет они из Вашингтона не получали. В полной растерянности покинули мы форт и вернулись в лагерь. Никто не знал, что же теперь делать. Снова допросили мы тех, кто принес нам эту весть из Вашингтона, но они стояли на своем и в точности повторили свой прежний рассказ. Немногим удалось сомкнуть веки в эту ночь - в лагере царили уныние и тревога.

Утром мы увидели, как по реке спускается каноэ. В нем сидел посланец, который сообщил нам, что Ла Гатри, английский торговец, привел на Рок-Айленд два корабля, доверху груженых товарами, и приглашал нас явиться к нему как можно скорее, так как у него для нас есть хорошие новости и множество подарков. Курьер передал нам табак, трубки и вампум.

Подобно пожару прерий разнеслась эта новость по лагерю. Мы разобрали свои вигвамы и поспешили на Рок-Айленд. Так пришел конец нашим надеждам сохранить мир: обман, с которым мы столкнулись, вынудил нас вступить в войну.

Нам не потребовалось много времени, чтобы попасть на Рок-Айленд. Подойдя к острову и увидев там раскинутые палатки, мы издали клич, дали залп из ружей и забили в барабаны. В ответ с острова прогремел ружейный салют и вверх взвился английский флаг! Когда мы пристали к берегу, нас встретил сам Ла Гатри и выкурил с нами трубку. Он передал нам послание полковника Диксона и вручил подарки: большой шелковый флаг и бочонок рома. После этого он посоветовал нам пойти немного выпить и отдохнуть, так как завтра предстоит серьезный разговор.

Мы вернулись в свои вигвамы и провели там ночь. Наутро мы снова пришли к торговцу и попросили его отдать нам товары, которые он привез на своих двух кораблях, - весной мы щедро расплатимся за все шкурами и пушниной. Он согласился и разрешил нам забрать все свои товары. Пока наши люди делили их между собой, Ла Гатри отвел меня в сторону и сообщил, что полковник Диксон находится в заливе Грин-Бей с двенадцатью кораблями, нагруженными товарами, ружьями и боевыми припасами, и ждет меня с отрядом воинов. Он также сказал, что наш общий друг, торговец из Пеории, собирает поттоватоми и они могут опередить нас. Я передал услышанное моим воинам и скоро отряд из двухсот человек был готов к выступлению.

Перед отходом я навестил своего старого друга, товарища моей юности, который сопровождал меня во многих военных походах, но сейчас был искалечен и не мог передвигаться на большие расстояния. У него был сын, к которому я относился, как к родному, и в последние два года брал с собой на охоту. Я попросил друга отпустить сына со мной. Он запротестовал, сказав, что сын его единственная опора и без него он не сможет просуществовать, особенно сейчас, когда я покидаю свое племя (а надо сказать, что я постоянно помогал ему после того, как он получил увечье). Я предложил оставить своего сына взамен, но он продолжал упорствовать. Мой друг заявил, что он вообще против этой войны: он побывал в низовьях реки и американцы отнеслись к нему очень хорошо - поэтому он и не хочет воевать с ними. Кроме того, он обещал белому поселенцу зимовать вместе с ним в верховьях Солт-Ривер и хочет взять сына с собой. На этом мы и расстались. Скоро мы закончили свои приготовления и отправились к заливу Грин-Бей. Там мы обнаружили большой военный лагерь, где нас встретил полковник Диксон и военные вожди, бывшие с ним. Он дал нам большое количество провианта, табак и трубки и сказал, что на завтра назначен большой совет.