История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 7 - [94]

Шрифт
Интервал

Слишком хорошо поев у Маньяна, я ел очень мало, но Дезармуаз, которая не обедала, ела и пила с отменным аппетитом. Она наслаждалась моим изумлением. После того, как мои слуги меня покинули, я предложил ей отведать пуншу, который привел ее в то состояние веселья, когда хочется только смеяться, и когда смеются над тем, что полностью лишены силы и способности суждения. Я не могу однако сказать, что злоупотребил ее опьянением, поскольку, при всем сладострастии своей натуры, она выходила за пределы всех радостей, к которым я ее подстрекал, вплоть до двух часов утра, когда мы, оба изнемогая, расстались.

Проспав до одиннадцати часов, я пошел повидать ее в ее комнате, где нашел ее свежей, как роза. Когда я спросил, в котором часу она хочет обедать, она ответила с очаровательной грацией, что предпочитает сохранять свой аппетит до ужина. Ее любовник сказал мне вежливым и спокойным тоном, что ей невозможно противостоять.

– В выпивке, – сказал я.

– В выпивке, – ответил он, – и во всем остальном.

Она засмеялась и подошла его поцеловать.

Этот короткий диалог показал мне, что эта Дезармуаз должна обожать этого мальчика, потому что, кроме того, что он был очень красив, у него был характер настоящего мужчины. Я пошел обедать в одиночку. Ледюк вернулся из Гренобля в момент, когда я направился повидать М. М. Он сказал мне, что дочери консьержа заставили его отложить свой отъезд, чтобы мне написать, и представил мне три письма и три дюжины перчаток, что они мне прислали в подарок. В этих письмах содержались только усиленные мольбы провести с ними месяц. Я не решился вернуться в этот город, где я должен был бы, со своей репутацией, составлять гороскопы для всех девиц, или сделаться самым невежливым из мужчин, отказавшись удовлетворить их просьбы.

Известив о своем приходе М. М., я вошел в приемную, которую она мне назвала, и в следующий момент увидел ее перед собой вместе с пансионеркой, объектом ее нежности. Она не завершила еще свой второй десяток, и в ее лице смешивалась нежность с тонкостью черт, она была брюнетка, высокая, хорошо сложенная и, затянутая в корсет, она демонстрировала свою грудь, радуясь, что те, кто ее видит, не могут судить об остальном, поскольку там лишь угадывались те места, о которых мог бы мечтать амур. Можно было лишь догадываться о том, как выглядит остальное, и ее интересное лицо не давало представления о ее прочих превосходных качествах. Я сразу сказал ей, что она очень красива и что она создана, чтобы осчастливить мужчину, которого ей предназначит господь в мужья. Я знал, что этот комплимент заставит ее покраснеть. Это жестоко, но этот язык служит для начала соблазнения. Девица этого возраста, если она не краснеет, глупа, либо полностью всему обучена и опытна по части разврата. Несмотря на это, происхождение краски, покрывающей юное лицо при появлении мысли, внушающей тревогу, заслуживает рассмотрения. Она может говорить о целомудрии, о стыде или смеси того и другого. Это столкновение добродетели и порока, в котором добродетель обычно проигрывает; составляющие порока – желания – ее разбивают. Зная о пансионерке то, что мне сказала М. М., я не мог ошибиться в предположении, откуда происходит краска на ее лице.

Сделав вид, что ничего не заметил, я обратился сначала к М. М., а затем пошел на приступ. Она поначалу растерялась.

– Сколько вам лет, очаровательное дитя?

– Тринадцать.

– Ты ошибаешься, сердце мое, – говорит ей М. М., – тебе еще только двенадцать.

– Настанет время, – сказал я ей, – когда, вместо того, чтобы увеличивать свой возраст, ты начнешь его преуменьшать.

– Я никогда не буду обманывать, я в этом уверена.

– Вы хотите стать монахиней?

– У меня нет пока что такого призвания, но ничто не заставит меня лгать, даже живя светской жизнью.

– Вы начнете обманывать, как только заведете себе любовника.

– Мой любовник, стало быть, тоже будет лгать?

– Не сомневайтесь в этом.

– Если дело обстоит таким образом, любовь – это мерзкое дело, но я этому не верю, потому что люблю мою милую подругу и никогда не искажаю для нее правды.

– Но вы не полюбите так мужчину, как любите женщину.

– Тем не менее.

– Нет, потому что вы не спите с ней, а будете спать с вашим любовником.

– Это все равно. Моя любовь будет такой же.

– Как! Разве вы не легли бы охотнее со мной, чем с М. М.?

– По правде говоря, нет, потому что вы мужчина и вы меня сможете увидеть.

– Значит, вы знаете, что вы некрасивы.

Она поворачивает к М. М. свое красивое вспыхнувшее лицо, спрашивая, разве она столь некрасива. Та отвечает, помирая от смеха, что она, наоборот, очень красива, и зажимает ее коленями. Я говорю ей, что ее корсет ее слишком сжимает, потому что невозможно, чтобы у нее была такая тонкая талия. М. М. отвечает, что корсет настолько слабо зажат, что я могу просунуть внутрь руку. Я говорю, что не верю, тогда она поворачивает свою дорогую пансионерку боком к решетке, говорит мне вытянуть руку и при этом подбирает ее платье. Я протягиваю руку и нахожу, что М. М. была права, но проклятая рубашка и решетка мешают мне продвинуть руку подальше.

– Я полагаю, – говорю я М. М., не убирая руки, – что это маленький мужчина. Могу ли я в этом убедиться?


Еще от автора Джакомо Казанова
Мемуары Казановы

Бурная, полная приключений жизнь Джованни Джакомо Казановы (1725–1798) послужила основой для многих произведений литературы и искусства. Но полнее и ярче всех рассказал о себе сам Казанова. Его многотомные «Мемуары», вместившие в себя почти всю жизнь героя — от бесчисленных любовных похождений до встреч с великими мира сего — Вольтером, Екатериной II неоднократно издавались на разных языках мира.


История моей грешной жизни

О его любовных победах ходят легенды. Ему приписывают связи с тысячей женщин: с аристократками и проститутками, с монахинями и девственницами, с собственной дочерью, в конце концов… Вы услышите о его похождениях из первых уст, но учтите: в своих мемуарах Казанова, развенчивая мифы о себе, создает новые!


История моей жизни. Т. 1

Великий венецианский авантюрист и соблазнитель Джакомо Казанова (1725—1798) — один из интереснейших людей своей эпохи. Любовь была для него жизненной потребностью. Но на страницах «Истории моей жизни» Казанова предстает не только как пламенный любовник, преодолевающий любые препятствия на пути к своей цели, но и как тонкий и умный наблюдатель, с поразительной точностью рисующий портреты великих людей, а также быт и нравы своего времени. Именно поэтому его мемуары пользовались бешеной популярностью.


Любовные  и другие приключения Джиакомо Казановы, кавалера де Сенгальта, венецианца, описанные им самим - Том 1

Мемуары знаменитого авантюриста Джиакомо Казановы (1725—1798) представляют собой предельно откровенный автопортрет искателя приключений, не стеснявшего себя никакими запретами, и дают живописную картину быта и нравов XVIII века. Казанова объездил всю Европу, был знаком со многими замечательными личностями (Вольтером, Руссо, Екатериной II и др.), около года провел в России. Стефан Цвейг ставил воспоминания Казановы в один ряд с автобиографическими книгами Стендаля и Льва Толстого.Настоящий перевод “Мемуаров” Джиакомо Казановы сделан с шеститомного (ин-октаво) брюссельского издания 1881 года (Memoires de Jacques Casanova de Seingalt ecrits par lui-meme.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 1

«Я начинаю, заявляя моему читателю, что во всем, что сделал я в жизни доброго или дурного, я сознаю достойный или недостойный характер поступка, и потому я должен полагать себя свободным. Учение стоиков и любой другой секты о неодолимости Судьбы есть химера воображения, которая ведет к атеизму. Я не только монотеист, но христианин, укрепленный философией, которая никогда еще ничего не портила.Я верю в существование Бога – нематериального творца и создателя всего сущего; и то, что вселяет в меня уверенность и в чем я никогда не сомневался, это что я всегда могу положиться на Его провидение, прибегая к нему с помощью молитвы во всех моих бедах и получая всегда исцеление.


Записки венецианца Казановы о пребывании его в России, 1765-1766

Знаменитый авантюрист XVIII века, богато одаренный человек, Казанова большую часть жизни провел в путешествиях. В данной брошюре предлагаются записки Казановы о его пребывании в России (1765–1766). Д. Д. Рябинин, подготовивший и опубликовавший записки на русском языке в журнале "Русская старина" в 1874 г., писал, что хотя воспоминания и имеют типичные недостатки иностранных сочинений, описывающих наше отечество: отсутствие основательного изучения и понимания страны, поверхностное или высокомерное отношение ко многому виденному, но в них есть и несомненные достоинства: живая обрисовка отдельных личностей, зоркий взгляд на события, меткие характеристики некоторых явлений русской жизни.


Рекомендуем почитать
Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 11

«Я вхожу в зал с прекрасной донной Игнасией, мы делаем там несколько туров, мы встречаем всюду стражу из солдат с примкнутыми к ружьям штыками, которые везде прогуливаются медленными шагами, чтобы быть готовыми задержать тех, кто нарушает мир ссорами. Мы танцуем до десяти часов менуэты и контрдансы, затем идем ужинать, сохраняя оба молчание, она – чтобы не внушить мне, быть может, желание отнестись к ней неуважительно, я – потому что, очень плохо говоря по-испански, не знаю, что ей сказать. После ужина я иду в ложу, где должен повидаться с Пишоной, и вижу там только незнакомые маски.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 10

«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 9

«Погомас, который в Генуе назвался Пассано, поскольку все его знали, представил мне свою жену и свою дочь, некрасивых, грязных и наглых. Я быстро от них избавился, чтобы наскоро пообедать с моей племянницей и отправиться сразу к маркизу Гримальди. Мне не терпелось узнать, где обитает Розали.Лакей сенатора сказал мне, что его светлость находится в Венеции, и что его не ждут раньше конца апреля. Он отвел меня к Паретти, который женился через шесть или семь месяцев после моего отъезда.Сразу меня узнав, он показал, что рад меня видеть, и покинул свою контору, чтобы пойти представить меня своей жене, которая при виде меня испустила крик восторга и кинулась ко мне с распростертыми объятиями.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 12

«Решившись заранее провести шесть месяцев в Риме в полном спокойствии, занимаясь только тем, что может мне предоставить знакомство с Вечным Городом, я снял на следующий день по приезде красивые апартаменты напротив дворца посла Испании, которым сейчас был монсеньор д’Аспурю; это были те апартаменты, что занимал учитель языка, у которого я брал уроки двадцать семь лет назад, когда был на службе у кардинала Аквавива. Хозяйкой этого помещения была жена повара, который приходил с ней спать только раз в неделю.