История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 4 [заметки]
1
игорный клуб
2
Гораций, Сатиры II, 2, 79.
3
«Если ваза нечиста, все, что в нее попадает, загрязнится» – Гораций, Эпистолы, I, 2, 54.
4
лодочника – прим. перев.
5
«который, если не слушаются, командует» – Гораций, Эпист., 1, 2, 62.
6
Я опасаюсь только мнения моих наследников, что мое, завещанное им, имущество недостаточно. Гораций: Эпист.
7
дом для отдыха и развлечений – венецианск. — прим перев.
8
Статуя Коллеони – прим. перев.
9
ватерклозеты – прим перев.
10
Да исполнится воля твоя!
11
Редут
12
счетчик
13
позолоченное серебро – прим. перев.
14
15
Индия – прим. перев
16
в статус кво
17
не знаю, как это – прим. перев.
18
Чего хотят боги, знают лишь умершие. (Слова Каракаллы после убийства его брата Гета).
19
Я не буду биться. Я уступаю тебе место. Если Венера твоя сестра, мы – одного племени. Я умею создавать стихи. Момент упущен. Я не смею противиться Амуру – победителю
20
фигуры танца – прим. перев.
21
философское течение в католицизме – прим. перев.
22
Ты этого хотел, Жорж Данден – Мольер.
23
с постоянным увеличением ставок
24
Поскольку в «Редуте» играли только в бассет (Примечание Казановы на полях).
25
маленький бокс – прим. перев.
26
зюйд-вест – прим. перев.
27
И ты, тиран моря, Либекко – из «Неистового Роланда» Ариосто
28
Смерть – это последняя черта в книге жизни. Гораций, Эпистолы
29
Я находил удовольствие в болезни, потому что мне нравилось страдать. Тибулл
30
ритуальная галера дожа – прим. перев.
31
Два объекта, равных третьему, равны между собой – аксиома логики
32
крепкое вино – прим. перев.
33
удваивая ставки
34
очень медленно
35
дачный поселок под Венецией – прим. перев.
36
один из трех государственных инквизиторов – прим. перев.
37
адъютантом – прим. перев.
38
Судьба знает, куда нас ведет. Вергилий, Энеида.
39
Даже Геркулес не справится с двумя (равными ему) – греческая поговорка.
40
тюрьма в Венеции – прим. перев.
41
мост Вздохов — прим. перев.
42
дворцом дожей
43
Рио ди Палаццо
44
– Это он, поместите его в камеру.
45
187 см – прим. перев.
46
два с половиной часа до захода солнца
47
другое название ордена иезуитов – прим. перев.
48
Страница 1267 в рукописи частично почти нечитаема – прим. изд.
49
Свинец – итал.
50
Это слово означает «балка». Это огромная балка, тень от которой заслоняла свет в камере – прим Казановы на полях
51
Осмотрительный
52
Мудрость
53
…что не изобрели еще сицилийские тираны – по Горацию
54
короткое копье
55
избыток плевры
56
что-то вроде Министерства коммерции
57
Осмотрительный
58
мраморная облицовка
59
уксус – лат.
60
ascea -топор? – прим. перев.
61
топор – ит.
62
Пока остается жизнь, все хорошо – из Сенеки
63
Сицилийские тираны ничего не изобрели
64
Ум, тревожащийся о будущем, несчастен. Сенека, Письма
65
– Спрятано – лат.
66
прозвище – прим. перев.
67
немецкоязычный анклав в Северной Италии
68
удавку – прим. перев.
69
Между концом октября и началом ноября, – Ариосто, Неистовый Орландо, IX, стр.7, ст.1.
70
Тот, которому не хватает веры в ближнего, не заслуживает веры к себе. (У Казановы ссылка на Тассо)
71
примерно 60–80 метров
72
непослушному – палка (поговорка)
73
Я не умру, я буду жить и воспою хвалы Господу. – Вульгата, Псалом 117
74
Господь тяжко меня называет, но он не осудил меня на смерть, Вульгата, Псалом 117
75
И затем мы вышли, чтобы созерцать звезды. Данте – Божественная Комедия. Ад, XXXIV
76
дворцовая стража – прим. перев.
77
В конце октября и начале ноября
78
одного из двух военных министров
79
Здесь положен предел – Псалом 147
80
Как тот, кто руководим небесами, беспокоится в остальном лишь о Фортуне, когда от него больше ничего не зависит. Ариосто, Неистовый Орландо, XXII.
Бурная, полная приключений жизнь Джованни Джакомо Казановы (1725–1798) послужила основой для многих произведений литературы и искусства. Но полнее и ярче всех рассказал о себе сам Казанова. Его многотомные «Мемуары», вместившие в себя почти всю жизнь героя — от бесчисленных любовных похождений до встреч с великими мира сего — Вольтером, Екатериной II неоднократно издавались на разных языках мира.
Мемуары знаменитого авантюриста Джиакомо Казановы (1725—1798) представляют собой предельно откровенный автопортрет искателя приключений, не стеснявшего себя никакими запретами, и дают живописную картину быта и нравов XVIII века. Казанова объездил всю Европу, был знаком со многими замечательными личностями (Вольтером, Руссо, Екатериной II и др.), около года провел в России. Стефан Цвейг ставил воспоминания Казановы в один ряд с автобиографическими книгами Стендаля и Льва Толстого.Настоящий перевод “Мемуаров” Джиакомо Казановы сделан с шеститомного (ин-октаво) брюссельского издания 1881 года (Memoires de Jacques Casanova de Seingalt ecrits par lui-meme.
«Я начинаю, заявляя моему читателю, что во всем, что сделал я в жизни доброго или дурного, я сознаю достойный или недостойный характер поступка, и потому я должен полагать себя свободным. Учение стоиков и любой другой секты о неодолимости Судьбы есть химера воображения, которая ведет к атеизму. Я не только монотеист, но христианин, укрепленный философией, которая никогда еще ничего не портила.Я верю в существование Бога – нематериального творца и создателя всего сущего; и то, что вселяет в меня уверенность и в чем я никогда не сомневался, это что я всегда могу положиться на Его провидение, прибегая к нему с помощью молитвы во всех моих бедах и получая всегда исцеление.
«История моей жизни» Казановы — культурный памятник исторической и художественной ценности. Это замечательное литературное творение, несомненно, более захватывающее и непредсказуемое, чем любой французский роман XVIII века.«С тех пор во всем мире ни поэт, ни философ не создали романа более занимательного, чем его жизнь, ни образа более фантастичного», — утверждал Стефан Цвейг, посвятивший Казанове целое эссе.«Французы ценят Казанову даже выше Лесажа, — напоминал Достоевский. — Так ярко, так образно рисует характеры, лица и некоторые события своего времени, которых он был свидетелем, и так прост, так ясен и занимателен его рассказ!».«Мемуары» Казановы высоко ценил Г.Гейне, им увлекались в России в начале XX века (А.Блок, А.Ахматова, М.Цветаева).Составление, вступительная статья, комментарии А.Ф.Строева.
О его любовных победах ходят легенды. Ему приписывают связи с тысячей женщин: с аристократками и проститутками, с монахинями и девственницами, с собственной дочерью, в конце концов… Вы услышите о его похождениях из первых уст, но учтите: в своих мемуарах Казанова, развенчивая мифы о себе, создает новые!
Знаменитый авантюрист XVIII века, богато одаренный человек, Казанова большую часть жизни провел в путешествиях. В данной брошюре предлагаются записки Казановы о его пребывании в России (1765–1766). Д. Д. Рябинин, подготовивший и опубликовавший записки на русском языке в журнале "Русская старина" в 1874 г., писал, что хотя воспоминания и имеют типичные недостатки иностранных сочинений, описывающих наше отечество: отсутствие основательного изучения и понимания страны, поверхностное или высокомерное отношение ко многому виденному, но в них есть и несомненные достоинства: живая обрисовка отдельных личностей, зоркий взгляд на события, меткие характеристики некоторых явлений русской жизни.
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«Я вхожу в зал с прекрасной донной Игнасией, мы делаем там несколько туров, мы встречаем всюду стражу из солдат с примкнутыми к ружьям штыками, которые везде прогуливаются медленными шагами, чтобы быть готовыми задержать тех, кто нарушает мир ссорами. Мы танцуем до десяти часов менуэты и контрдансы, затем идем ужинать, сохраняя оба молчание, она – чтобы не внушить мне, быть может, желание отнестись к ней неуважительно, я – потому что, очень плохо говоря по-испански, не знаю, что ей сказать. После ужина я иду в ложу, где должен повидаться с Пишоной, и вижу там только незнакомые маски.
«Эта авантюристка была римлянка, довольно молодая, высокого роста, хорошо сложена, с черными глазами и кожей поразительной белизны, но той искусственной белизны, что свойственна в Риме почти всем галантным женщинам, и которая так не нравится лакомкам, любящим прекрасную природу.У нее были привлекательные манеры и умный вид; но это был лишь вид. Она говорила только по-итальянски, и лишь один английский офицер по фамилии Уолпол поддерживал с ней беседу. Хотя он ко мне ни разу не обращался, он внушал мне дружеские чувства, и это не было только в силу симпатии, поскольку, если бы я был слеп или глух, с сэром Уолполом мне было бы ни жарко ни холодно…».
«Решившись заранее провести шесть месяцев в Риме в полном спокойствии, занимаясь только тем, что может мне предоставить знакомство с Вечным Городом, я снял на следующий день по приезде красивые апартаменты напротив дворца посла Испании, которым сейчас был монсеньор д’Аспурю; это были те апартаменты, что занимал учитель языка, у которого я брал уроки двадцать семь лет назад, когда был на службе у кардинала Аквавива. Хозяйкой этого помещения была жена повара, который приходил с ней спать только раз в неделю.
«Мне 23 года.На следующую ночь я должен был провести великую операцию, потому что в противном случае пришлось бы дожидаться полнолуния следующего месяца. Я должен был заставить гномов вынести сокровище на поверхность земли, где я произнес бы им свои заклинания. Я знал, что операция сорвется, но мне будет легко дать этому объяснение: в ожидании события я должен был хорошо играть свою роль магика, которая мне безумно нравилась. Я заставил Жавотту трудиться весь день, чтобы сшить круг из тринадцати листов бумаги, на которых нарисовал черной краской устрашающие знаки и фигуры.