История зарубежной литературы XVIII века - [5]

Своеобразным эстетическим откликом на проблематику Французской революции и специфической разновидностью просветительского классицизма стал так называемый «веймарский классицизм» (о нем подробнее см. в главах 17, 23 и 24).

Расцвет просветительского реализма относится к зрелому этапу Просвещения. Выдвигая, как и классицисты, принцип «подражания природе», писатели-реалисты истолковывали его гораздо шире своих предшественников. Если в классицизме этот принцип сводился к «подражанию прекрасной природе», а в конечном счете, и античному искусству, то в просветительском реализме этот принцип, хотя и истолковывался в духе метафизического материализма, означал вместе с тем признание, во-первых, способности искусства достоверно воспроизводить реальность; во-вторых, необходимости изображать в художественных произведениях все сферы действительности — и высокие, и низкие; в-третьих, огромной преобразующей роли искусства в жизни человека и общества.

Характерной особенностью просветительского реализма является предпочтение современности как объекта изображения. При этом социальная и географическая среда и сам человек получают здесь гораздо более детализированное конкретно-историческое воплощение, чем в ренессансной и барочной литературе.

Просветительский реализм решительно отвергает иерархию жанров; появляются новые жанры, взрывающие классицистские каноны, например мещанская трагедия и драма, «слезная комедия». На первый план выдвигается роман, понимаемый как «эпос частной жизни» и обогащающийся многими новыми жанровыми разновидностями. Именно в романе с особой полнотой раскрывается универсальный, всеобъемлющий характер социальной критики в просветительском реализме. В нерасторжимом единстве здесь предстают отрицание всех тех сторон жизни общества и поведения человека, которые не соответствуют требованиям разума и чувства («естественной природы»), и утверждение просветительской нормы как позитивной программы. С этим связаны и такие важные особенности просветительского реализма, как оптимистическая вера в торжество здорового нравственного начала, откровенная тенденциозность, демократизм в выборе героя.

Впервые столь систематически и настойчиво писатели обращаются к изображению судьбы рядового человека, обнаруживая в нем неистощимые запасы человечности, благородства, нравственной стойкости. При этом характер героя дается во взаимодействии с окружающей его общественной средой. Здесь, однако, обнаруживается и противоречивость эстетических позиций художников-реалистов эпохи Просвещения. С одной стороны, господствующие в обществе политический строй, правовые и нравственные нормы, т. е. общественная среда в понимании просветителей, активно влияют на характер героя; с другой стороны, принципы разума и «естественного» поведения, которыми руководствуется позитивный герой просветителей, неизменно обеспечивают ему победу над общественными обстоятельствами. Это, конечно, весьма ограничивает художественные возможности просветительского реализма.

Специфично и отношение писателей к характеру персонажа. В нем впервые видят носителя родовых, типовых качеств и, что особенно важно, представителя определенного «общественного состояния» (по формулировке Дидро). При этом, однако, писатели Просвещения сделали лишь первые шаги к изображению типических, социально обусловленных характеров в неповторимой индивидуальной оболочке. Все же, как заметил Н. Я. Берковский, «человек вообще» в произведениях просветителей торжествовал над человеком «единичным».[3]

В просветительском романе характер героя нередко представлен в эволюции под воздействием различных жизненных перипетий. Подобное динамичное восприятие человеческого характера и породило просветительский жанр «воспитательного» романа.

Исторически позднее других в Просвещении появляется третье направление — сентиментализм. В зарубежном литературоведении это направление нередко выводят за рамки просветительства и противопоставляют Просвещению с его культом разума. Это, однако, неверно, потому что, во-первых, Просвещение, включая в себя рационалистическое начало, вовсе не сводится к нему; во-вторых, и сентиментализм не полностью порывает с идеей разума, хотя и сомневается в нем, как единственном критерии суждений о мире. Сентиментализм возникает в эпоху, когда реальность уже начинает все более решительно опровергать просветительские надежды на движение человечества к царству разума. Развитие буржуазных отношений сперва в Англии, где осуществляется промышленный переворот, а затем и во Франции, обнаруживает в новом, складывающемся строе черты такого же эгоизма и своекорыстия, как и в феодальном обществе. В этих условиях начинает меркнуть оптимистическая вера просветителей в возможность разрешения общественных противоречий с помощью разума. В противовес разуму выдвигается новый критерий — чувство. Но само это чувство в сентименталистском истолковании вовсе не иррационально. Подобно разуму, оно — естественное проявление человеческой природы; как и разум, оно противопоставляется искажающим характер человека предрассудкам политическим, сословным, религиозным. Очень точно охарактеризовала сентиментализм М. Л. Тронская: «Сила разума и непосредственность чувства равно обращены против одного врага — феодального произвола; культ чувства не есть отказ от завоеваний разума, это лишь протест растущего человека против централизованной опеки разума, испытание разума чувством».