История, в части касающейся - [28]

Сеансы обучения всё же имели свои постэффекты. После одного из таких сеансов, я провалился в сон.

Образы вспыхивали с калейдоскопической быстротой без всякой логики. Всплывали какие-то лица, их тут же сменяли копыта, когти. Тихое бормотание, потом — большие зелёные глаза, и я тону в них. Выныриваю в холодной горной реке и борюсь с водоворотами. Вокруг меня летают тарелки и огромные лоси. Из небытия выплыло лицо чернобородого мужчины, оно лопнуло под ударом изящной женской ножки в зелёной туфельке. Снова падаю. Лужайка. По ней на встречу мне летит Палыч и басом грозно обращается ко мне, нацелив на меня указательный палец: "А, ты купил билет на тот свет?" Тут же из за его спины выскочил заяц и, махнув мне лапой, исчез. Вода бьёт по моим плечам, дробя кости. Поле маков вокруг. Аромат маков дурманит голову.

Лодка скользит по асфальтовой дороге. Я лечу вокруг прекрасного дворца, размахивая руками. Чернила льются на бумагу, прожигая её. Жарко. Вокруг синее пламя. Раздаётся дурацкий хохот, и языки пламени обернулись снежными хлопьями. Холодный ветер ласкает воспалённую кожу. Из темноты вынырнула Марина прекрасно нагая, грозя мне пальчиком. Огромная лошадь на белом пароходе. Она в морской форме на капитанском мостике поёт "Одесский порт в ночи простёрт ..."

Снова тихое бормотание. Опять лечу, на этот раз вверх.

Кто-то бьёт меня сзади. Злюсь, поворачиваюсь к обидчику и вижу улыбающегося хомяка. Вдруг он запел голосом Вахтанга Кикабидзе про аэродром. Я танцую на бильярдном столе. Лючано Паворотти играет в кости сам с собой. Красный дельтаплан в синем небе. Ветер. Яркое солнце. Песок. Вокруг — пустыня. Мимо пробежал скорпион. Он требует у меня денег на губную помаду.

Стакан молока. Большой. Становится ещё больше, больше. И вот меня уже захлёстывает лазурная волна. Я лежу на пляже. Крик чаек. Обезьяны разносят напитки. Жёлтый трамвай телинькая, въехал на пляж. Из трамвая стали выходить пассажиры кушая мороженое. Поток людей превращается в млечный путь. Дикий хохот. Заснеженные горы. Беззубый рот без владельца пытается укусить меня. Я отбиваюсь, как могу. Движения ватные, я не успеваю уворачиваться. Кричу. Мама пытается успокоить меня. Я плачу.

Микульский отрицательно качает головой. Салатовый зонтик раскачивается из стороны в сторону. Тёплые струи дождя хлещут по моим щекам. Чеширский кот ведёт меня по коридору. Коридор становится уже и ниже. Надо ползти. Задыхаюсь. Золотой жук пьёт какао из оловянной кружки. Мелом на школьной доске написано: "Мин — нет. Покупайте морковный сок!"

Я ем кашу из котелка. Прожектор слепит глаза. Часы с кукушкой прогремели полночь.

“Куда-куда вы удалились?” — поёт тенор. Колесо грузовика наехало на дыню. В телефонной будке звенит звонок. Прогромыхал товарный. Конфеты тают в ладонях. Дым. Дым. Дым . . .

Уже через пару дней мы были способны делать некоторые невинные трюки и могли появляться на людях, не привлекая внимания полным отсутствием способностей. Одним из таких трюков было добывание огня путём щёлканья пальцами — хочешь закуривай или поджигай что-либо. Никаких ожогов или неудобств при этом.

Другим трюком было дистанционное управление предметами усилием мысли или просто движением руки. Чашки и ложки по нашему желанию парили в воздухе и спокойно укладывались на стол.

Ещё одним навыком, которым нам удалось овладеть, была способность усилием мысли записывать что либо на бумагу. Кстати говоря, такой способностью владели далеко не все из местных.

Внешне люди Гаи ничем не отличались от нас. Общий стиль, культура и одежда их была немного старомодной — по моде конца пятидесятых, начала шестидесятых. В целом проходящие мимо толпы народа ничем не отличались от других в любой точке Земного шара. Не было в проплывающих мимо ни рогатых, ни козлоногих.

С интересом я рассматривал парящие в полуметре над самой землёй автомобили. Выглядели они почти, как наши в шестидесятые, за исключением того, что у них не было и намёка на колёса. Архитектура мало отличалась от обычной европейской, в южных городах она скорее напоминала европейскую архитектуру Средиземноморья, где смешались все стили.

Бросалось в глаза, по началу, совершенно необычное для нас, но такое обыденное здесь примирение экстрасенсорики, или магии. Всё не поворачивается язык произносить слово "магия". Люди использовали её направо и налево, пользуясь ею, как мы пользуемся носовыми платками.

В сельской местности в каждом мало мальски крупном хозяйстве была башня. Выяснилось, что назначение башен — снабжать хозяйства энергией. Как они работали я не имею не малейшего понятия, хотя нашим энергетикам это было бы, наверняка, интересно. Поля обрабатывались машинами, но людей у этих машин я не видел. Мне объясняли, пожав плечами, что это обычная магия. Думаю, что это были роботы или что-то подобное местного разлива.

С добычей полезных ископаемых дело обстояло и проще и сложнее, чем принято у нас. Минералы добывали не шахтёры, а специалисты в той же магии. Для добычи им вовсе не требовалось лезть под землю и оставаться там часами. Вместо этого они бормотали свои заклинания и получали нужные им ископаемые практически в чистом виде.