История Украины - [28]

Еще более сложным представляется определение того, что представляла собой Русская земля в широком смысле. По мнению Б. А. Рыбакова. она охватывала «всю совокупность восточнославянских земель в их этнографическом, языковом и политическом единстве, свидетельствуя о сложении древнерусской народности на огромном пространстве от Карпат до Дона и от Ладоги до "Русского моря”». Границы ее якобы охватывали «сумму племенных территорий всех восточнославянских племен, исходя из тезиса летописца, что "словеньскый язык и рускый — одно есть”». Однако именно это летописное определение заставляет с сомнением отнестись к тезису о том, что это была собственно восточнославянская территория. Анализируя «Список русских городов дальних и ближних» (1375–1381), М. Н. Тихомиров обратил внимание, что к числу «русских» в нем отнесены не только восточнославянские. но и болгарские, валашские, польские и литовские города. Это заставило исследователя прийти к выводу: «в основу определения того, что считать русскими городами, был положен принцип языка». Это подтверждается и другим свидетельством источника, что «болгаре. басани, словяне. сербяне. Русь — во всех сих един язык». Этот-то язык, судя по всему, и назывался «русским». Речь, очевидно, идет о литературном (книжно-письменном) языке, который в современной славистике принято называть церковно-славянским (или церковно-книжным). Уже само его условное название показывает, что он был непосредственно связан с конфессиональной общностью: в его основе лежал язык, на который свв. Кирилл и Мефодий «переложили» книги Священного Писания, именно на нем написаны богослужебные и богословские тексты. Так что летописное прилагательное «русский» вполне может соответствовать не собственно этническому, а этноконфессиональному определению, близкому к тому, что сейчас именуется термином «православный».

Это позволяет дать нетрадиционное определение «широкого» значения словосочетания «Русская земля»: это все территории, на которых христианская служба ведется на славянском языке.

Такое понимание определения «русьский» существенно изменяет восприятие текстов, в которых оно встречается. В связи с этим можно еще раз вспомнить и знаменитые слова Олега, которые он якобы произнес. когда захватил Киев («Се буди мати городом русьским»), и слова, вложенные в уста князя Святослава Игоревича, мечтавшего перенести столицу из Киева в Переяславец на Дунае («то есть середа земли моей»). Во всех этих случаях речь идет не о том, что Киев (или Преслав) стал (или станет) столицей нового государства. Эти высказывания летописца (а во всех упомянутых случаях мы слышим именно его голос, а не Олега или Святослава) имеют выраженную эсхатологическую окраску. Киев и Преслав здесь явно отождествляются с Новым Иерусалимом. Киев не просто называется столицей Руси, а центром православного, богоспасаемого мира. Так что. эти летописные рассказы оказываются связанными общей идеей: мыслью о постепенном переходе центра Русской земли в Киев.

Когда же сформировалась эта идея, которую вполне можно охарактеризовать как основу государственной идеологии Древней Руси?

Русь историческая

Подлинная история, которая начинает фиксироваться летописцем, что называется, по горячим следам, восходит к первому летописному произведению, которое появилось в Киеве в годы княжения Ярослава Владимировича, которого историографическая традиция с 60-х годов XIX в. предпочитает именовать Мудрым. Специалисты спорят о том, что это было за сочинение и каков его состав. А. А. Шахматов называл его «Древнейшим сводом», Д. С. Лихачев — «Сказанием о распространении христианства на Руси», М. Н. Тихомиров — «Сказанием о первых русских князьях» или «Повестью о начале Русской земли». Но в любом случае это было повествование о том, «како избьра Богъ страну нашю на последьнее время», так называемый монотематический рассказ, не разбитый еще на годы. Датируется это произведение 30-ми годами XI в.

Заключительная его часть была посвящена кровопролитной усобице между сыновьями Владимира, начавшейся сразу после смерти князя-крестителя. Победителем в борьбе за власть стал Ярослав. Он наказал убийцу своих братьев Бориса и Глеба — Святополка Окаянного — и после внезапной кончины Мстислава Тмутараканского окончательно обосновывается в Киеве. Здесь в 1036–1037 гг. разворачивается грандиозное строительство: возводятся храм св. Софии, Золотые ворота, учреждаются монастыри свв. Георгия и Ирины.

Киев — Новый Иерусалим

Семантика этих построек достаточно ясна. В христианском мире

Центром Земли — и в прямом, и в переносном смысле — считался Иерусалим. Центром же Иерусалима — Храм Господень. Его окружали страны «праведные» и «грешные». Одни из них считались расположенными ближе к раю, другие — к аду; одни — к миру горнему, другие — к дольнему; одни — к небу, другие — к земле. Причем сакральная топография могла время от времени изменяться — в зависимости от праведности или грешности населения той или иной земли. Одновременно мог перемещаться и духовный центр мира. Новый Иерусалим мог находить вполне конкретное воплощение теоретически в любом городе, который принимал на себя заботу о всеобщем спасении.