История Украины - [16]

Не исключено, что основой этих сообщений послужил апокрифический рассказ, приведенный в описании смерти Моисея у Иосифа Флавия: «Когда Моисей объявил, что ему пришло время умереть, весь народ еврейский пролил слезы. <…> Со слезами все последовали за ним, когда он пошел на гору, где должен был умереть…». Знакомство русского летописца с «Иудейскими древностями», возможно, опосредованное через греческие хроники подтверждается наименованием в «Повести временных лет» царицы Савской правительницей Эфиопии: «Се же бысть, якоже при Соломане приде царица Ефиопьская к Соло-ману». Источником этой «ошибки» (на которой мы подробнее остановимся чуть ниже) и является упомянутое сочинение Иосифа Флавия.

Такие параллели показывают, что. скорее всего, летописное «есть же могила и до сего дне» является аналогом библейского «точного адреса» погребения патриархов и соответствует по смыслу более раннему обороту, который применяется по отношению к Адаму, Сифу, Еносу. Каинану, Малелеилу. Иареду. Мафусаилу, Ламеху и Ною: «и он умер» (Быт 5 5, 8. 11, 14, 17, 20, 27, 31; 9 29). Это, кстати, вовсе не исключает возможности существования реальной (пусть и легендарной) могилы, которую могли видеть летописец и его современники. Так, скажем, с именем Олега в Киеве, как отмечал М.С. Грушевский, связывали сразу две «могилы»: на Щековице ну Жидовских (Львовских) ворот.

Фразеологизм «есть же могила и до сего дне» встречается исключительно в сочетании с именами князей-язычников. Единственное исключение составляет Святополк Окаянный. Это могло объясняться тем, что он был «беззаконными», и, как считают некоторые исследователи, не являлся христианином. Основанием для такой догадки послужила, в частности, так называемая Эймундова сага. В ней Эймунд говорит о Бурислейфе (который традиционно идентифицируется со Святопол-ком): «И слышал я, что похоже на то, что он отступится от христианства…» К этому можно добавить и точку зрения М. П. Сотниковой и И. Г. Спасского, которые в свое время высказали предположение, что крестильное имя Святополка (Петр) «могло быть для этого князя не просто христианским, но и католическим». «Впрочем, — добавляют эти авторы, — никакими данными о вероисповедании Святополка наука не располагает». К тому же, до разделения церквей в 1054 г. говорить о католическом вероисповедании Святополка вообще вряд ли возможно. Впрочем, судя по всему, данный текст был написан уже после этой даты. Во всяком случае, как мы скоро убедимся, косвенные летописные характеристики Святополка подтверждают его «беззаконность» и вероотступничество…

По-видимому, исторической основой упоминания могилы, которая «есть и до сего дня» явился обычный для IX–X вв. курганный обряд погребения восточнославянских князей, выполнявших, возможно, не только государственные, но и жреческие функции. Вместе с тем такая связь позволяет слышать в этом обороте отголосок заклятия, лежавшего на тех, кто «преступил завет Господень, и сделал беззаконие» (Нав 7 15). Так, когда за нарушение священного запрета Ахан был убитв долине Ахор, на него «набросали… большую груду камней, которая уцелела и до сего дня» (Нав 7 25–26). Во всяком случае, такой оборот вряд ли можно использовать как свидетельство, что летописцу действительно была известна могила того или иного персонажа, либо рассматривать как датирующий признак.

Такой вывод имеет серьезные последствия, ведь именно упоминание того, что могила Олега Святославича «есть и до сего дне у Вручь-его», послужило одним из оснований для датировки «Древнейшего свода» (либо, если речь идет об оппонентах А. А. Шахматова, иного произведения, предшествовавшего «Начальному своду»). А. А. Шахматов писал: «Сопоставляем следующие два места в тексте Повести временных] лет (Начального свода). Под 6485 (977) годом в рассказе о войне Ярополка с Олегом Древлянским, читаем: “И погребоша Ольга на месте у города Вручего, и есть могила его и до сего дне у Вручего”. Под 6552 (1044) находим: “Выгребоше 2 князя, Ярополка и Ольга, сына Свя-тославля, и крестиша кости ею, и положиша я въ церкви святыя Богородица”. Следовательно, с 1044 года могила Олегова уже не существовала близ города Вручего; она была разрыта (если, действительно, Олег был погребен близ этого города), и останки Олега были перенесены в церковь св. Богородицы. Отсюда видим, что статья 6485 года, содержащая приведенную выше фразу, составлена до 1044 года. Этот вывод наш согласуется с тем, что Древн[ейший] свод доходил только до 1039 года; он составлен, очевидно, до 1044 года». Правда, А. Г. Кузьмин считал, что запись о смерти Олега могла существовать «параллельно» с сообщением о перенесении его останков — «в разных традициях»

Предания об Игоре

Рассказ о первом «законном» (и, судя по всему, вполне историческом) киевском князе, Игоре, оказывается гораздо лаконичнее. После весьма краткого упоминания о том, что после смерти Олега Игорю вновь пришлось «примучить» древлян и обложить их данью «болши Олговы». а затем удалось заключить мир с появившимися на восточных границах древнерусских земель печенегами, под 6449 (941) годом следует пространный рассказ о походе Руси на греков.