История сыска в России. Книга 2 - [6]

Читатель может обратить внимание, что Зубатов, перечисляя присутствовавших у Елизаровых, йе называет одного лица. Не потому ли, что благодаря этому лицу он так хорошо знал все? И не была ли этим лицом Серебрякова — секретный агент охранного отделения и близкий друг семьи Ульяновых?

Из Москвы Лалаянц уехал, разумеется, под наблюдением, сначала в Кременчуг, где посетил один маленький домик, потом в Екатеринослав. В Кременчуге обитатели дома сразу обратили на себя внимание филеров своим поведением: редко выходили на улицу, никто у них не бывал…

Все говорило, что “техника” здесь. В то же время наблюдением по Екатеринославу за Лалаянцем и его женой был выяснен круг их знакомств, состоявший главным образом из местной интеллигенции. В апреле 1900 года были проведены обыски и аресты. В кременчугском домике, где жили Сара Гранд, Хайм Рихтерман и Ефроим Виленский, обнаружили типографию и около двух тысяч отпечатанного при ее помощи второго номера “Южного рабочего”; в самой типографии застигли Хаю Гутман, которая занималась набором шрифтов в этой печатне…

Местная жандармерия была всем этим очень огорчена: далекая “охранка” под самым ее носом делала такие “открытия”.

Производя свои иногородние розыски, Зубатов ставил себе две задачи: во-первых, нанести удар революционным организациям, возникавшим все чаще и чаще в разных углах провинции, и, во-вторых, он хотел, пользуясь обстоятельствами, навербовать агентов-осведомителей для местных надобностей в будущем. Поэтому при “летучем” отряде, командированном на аресты и обыски, отправлялся жандармский офицер.

В Екатеринослав для участия в деле “Южного рабочего” был послан штабс-ротмистр Петерсон, человек еще молодой, старательный, беседовавший с арестованными днем и ночью. От Лалаянца добиться признаний не удалось, но ротмистр завербовал Вьюшина, на квартире которого проходили собрания кружка “Начало”, организованного И.В.Бабушкиным.

О признаниях Вьюшина узнали его товарищи, кандидат в осведомители провалился, и откровенные показания пришлось использовать как следственный материал.

В конце концов Петерсону удалось приобрести серьезного агента в лице земского фельдшера Бакая, который под его руководством сумел завязать отношения с местным комитетом социал-демократов, и настолько близкие, что у него на квартире был устроен склад нелегальщины: хранились типографские шрифты, литература…

Благодаря агентурным указаниям Бакая в Екатеринославе было произведено много арестов, по его же сведениям взята тайная типография эсеров в Чернигове.

Интересна его дальнейшая судьба. После провала в Екатеринославе он поступил на официальную службу в полицию и был зачислен чиновником в Варшавское охранное отделение, начальником которого состоял тогда Петерсон. В 1906 году он познакомился с Бурцевым, с которым потом, перебравшись в Париж, повел разоблачительную работу против “охранки”. Позже Бакай сдал в Бельгии экзамен на горного инженера, и больше о его судьбе ничего не известно. Воспоминания Бакая опубликованы в заграничных выпусках журнала “Былое” за 1909 год.

КУПЛЕНО НА ЯПОНСКИЕ ДЕНЬГИ

Леворадикальные силы попытались использовать некоторый спад в экономике, проигранную войну с Японией, январскую трагедию.

Ленин советовал “боевому комитету” большевиков:

“Основывайте тотчас боевые дружины везде и повсюду, и у студентов, и у рабочих особенно… Пусть тотчас же вооружаются они как могут, кто револьвером, кто ножом, кто тряпкой с керосином для поджога… Отряды должны тотчас же начать военное обучение на немедленных операциях. Одни сейчас же предпримут убийство шпика, взрыв полицейского участка, другие — нападение на банк для конфискации… Пусть каждый отряд сам учится хотя бы на избиении городовых…”

Теперь уже ясно, что восстание 1905 года в большой степени финансировали Америка и Япония.

Военный агент японской миссии полковник Акаши после разрыва дипломатических отношений перебрался в Европу и там установил тесные связи с русскими эмигрантами-революционерами. В этом ему помогали международные шпионы: финский социалист Циллиакус и эсер-грузин Деканози.

Русская политическая полиция сумела сфотографировать список, составленный Циллиакусом:

Для СР. — 4000 здесь

Яхта — 3500.500 Лондон

Экипаж и т. д. — 500

5000 ружей для Г. — 2000

1000 ружей для С.Р — 800.15 дней

8000 ружей для Ф. — 6400

5000 ружей для СП. — 4000

500 ружей маузера для раздачи Ф. и С.Р. — 2100

Под буквами подразумеваются:

СР. — социалисты-революционеры;

Г. — грузинская революционная партия;

Ф. — финляндская;

СП. — польская социалистическая.

По этому счету общая сумма выражается в 26 тысяч стерлингов или приблизительно в 260 тысяч рублей!

На японские деньги Циллиакус и Деканози помогают революционерам в лице Азефа и Гапона купить в Англии пароход. Его загружают динамитом, тремя тысячами револьверов, пятнадцатью тысячами ружей и отправляют в Россию.

Циллиакус, расцеловав Гапона, воскликнул: — Смотрите, зажигайте там, в Питере, скорее — нужна хорошая искра! Жертв не бойтесь! Вставай, подымайся, рабочий народ! Не убыток, если повалится сотен пять пролетариев, — свободу добудут. Всем свободу!