История Сибири. От Ермака до Екатерины II - [237]

4. Разность между городами.

Была разность между самими городами, по нравственной разности в расположениях их жителей. При направлении поселенцев к городам срединным или к пустырям южным естественная веселость русского, не скоро обуздываемая, дичала, бесчинствовала там, на новосельях, как между тем северные водворения, именно: Верхотурье, Туринск, Сургут с слободами Демьянскою и Самаровскою, Нарым, равно Енисейск, принимали характер единообразного остепенения, в котором отсвечивал образец устюжский. Прибежность к церкви и благороднейшие занятия у жителей были чтение и пение церковное, в храме и дома. Посмотрите на артели витимских звероловщиков[515] и полюбуйтесь чувством их богобоязливости, которою они освящали, так сказать, леса и природу. Расходясь по лесам из первого стана, разделенные партии выслушивали от главного передовщика наказ ставить становья сперва во имя церквей, потом во имя Святых, которых иконы сопутствуют артелям. Соболи, изловленные около первых становьев, назывались Божиими и в свое время отсылались в церкви. Эти правила, исполняемые по Витиму и Лене, были вдохновляемы духом западным, а не киренским. Киренску и Якутску, куда не переставала прибывать сволочь людей и где нехотя перенималось кое-что из жилья инородческого, еще не наступали подобные очереди остепенения. Города срединные, судьбою своего положения назначенные к стечениям многолюдным, к помещению полков или немалых воинских команд, видели у себя примеры добродетелей и приличий, не менее того примеры пороков и бесчинств. Они стояли, так сказать, на распутии между добрым и худым. Такова была жизнь значительных городов страны исправительной!

5. Черты посадского и поселянина.

Это ведет нас к слову о сибирских посадских и коренных поселянах. Прадеды их (нам это известно из достоверных рассказов) издревле считали, во время установленных постов, также посевов яровых и озимых, и внуки их доныне считают поруганием поста или отвержением небесного благословения касаться ложа даже брачного. Этот угрюмый, несловоохотный посадский, этот крестьянин с черствым видом, но не сердцем, знаете ли вы, носят в себе тайну благоговейности и сострадание к неимущим братиям. Чтобы исторически засвидетельствовать истину обоих чувств, стоит перенестись в средину Святок. В эти в старину святые дни, а ныне только веселые для дев и молодежи, в эти дни и по прошествии их беспомощные или хворые хозяева скудных семей разъезжали по деревням из дальних мест и останавливались у ворот зажиточных домов. Странник входил с незазорною совестью и объявлял себя Христославцем. Тотчас затепливалась пред образом восковая свеча, вся семья от мала до велика становилась в молитвенном положении и с сладостию слушала песнопевца, прославляющего Рождество Вифлеемского Младенца, Бога Превечного. По пропетии праздничных стихов и по рассказе затверженного приветствия предлагалась певцу радушная хлеб-соль, потом старший семьянин шел отсыпать на воз Христославца муки, круп и наделять другими жизненными припасами. Странник скоро возвращался в свою деревню для утешения семьи. После сей эпизоды возвратимся к крестьянину и посадскому, чтобы досказать, что они не проходили мимо церкви или часовни без слова молитвенного, любили видеть сирого в своем доме и подавали нищему лепту у дверей церкви, ломоть у окошка. Надобно только развить, расширить оба чувства, надобно поднять завалившиеся сокровища со дна душевного, чтобы увидеть человеков любви; а это дело принадлежит пастырям и училищам. О, если бы города и села были наполнены такими посадскими и поселянами! Но, к несчастию, мы видели около Тобольска противоположную крайность расстроившихся поселян и душевно горюем, что Чичерин не дожил до поселян последних. Возвратимся к устройству властей.

6. Канцелярии.

В канцелярии губернской с 1763 г. положено быть при губернаторе 2-м товарищам, прокурору, 3-м секретарям и 20-ти канцелярским чинам, с переводчиком и толмачами. В провинциальной, при воеводе 6-го класса, товарищ, прокурор, 2 секретаря и 17 нижних чинов. В уездной — при воеводе товарищ, секретарь и 11 нижних чинов. Оклад первого места 9336, второго — 3253, третьего — 1850 р.

7. Смягчение правосудия.

Законодательство, после милосердой отмены смертной казни, после отмены истинно бессмертной, становилось от времени до времени человеколюбивее и великодушнее. Не билось ли сердце от радости у наших отцов и дедов, когда они услышали во 2-й статье манифеста, в 21-й день февраля 1762-го обнародованного: «отныне ненавистное выражение: слово и дело ничего не значит, и Петр III запрещает употреблять его». Это страшное выражение целый век тяготело над народом Русским[516]. При Екатерине II в первые три года дважды подтверждалось поступать в пытках со всею осмотрительностию, под тяжким ответом за безвинное кровопролитие: и к счастию человечества, пытка в уме Екатерины не признавалась уже святою исповедью истины. Довольно, что законодательство, эта глубокая дума веков о благоденствии человека, столько времени согласовалось с старинным, необдуманным жестокосердием. С 15 января 1763 г. возбранено делать пытки и в уездных городах, кроме отдаленных сибирских: Якутска, Охотска и прочих, но зато дела из последних уже не переносились в Иркутск. Порадуемся еще более тайному повелению законодательницы, 13 ноября 1767 г. состоявшемуся, чтобы канцелярии, ни провинциальные, ни губернские, не смели производить пыток без доклада губернаторам в тех случаях, где закон допускает сии истязания. Не драгоценны ли моменты, по которым мудрость спешит к человеколюбию?