История шпионажа - [23]

Сам Вашингтон и не знал, что дает основания для подобного заявления своим письмом Джону Хэнкоку, датированным 26 июля 1777 года:

«Необходимость обеспечить надежную разведку ясна и не нуждается в дальнейших обсуждениях. Единственное, что можно добавить — пожелание сохранить всю эту деятельность в тайне. Именно от секретности зависит успех большинства подобных мероприятий, в то время как ее отсутствие приведет к провалу, вне зависимости от того, насколько хорошо все спланировано».

Это и еще семь писем выставлены в главном зале ЦРУ.

Избавившись от ярлыка «антиамериканской», разведка получила благословение отцов-основателей государства. У генерала Вашингтона была целая сеть разведчиков за вражескими линиями. Он не получал платы за руководство армией, а вел книги, которые помогли бы ему впоследствии возместить убытки. Среди его счетов можно найти следующую запись: «Пять гиней выдано на расходы и как вознаграждение жителю Джерси за доставку корреспонденции через линию фронта».

Таким образом, ЦРУ перестало обращать внимание на традицию, считавшую шпионаж делом бесчестным, о чем Эддисон сказал, что «если человек способен на такое позорное дело как шпионаж, значит, он будет хорошо работать только за вознаграждение».

Так возродилось к жизни старинное убеждение, что шпионаж необходим для выживания мощной державы, а моральные возражения становятся в этом случае лишними. Секретность, предательство, подкуп, хитрость — все было одобрено и признано необходимым для государства. ЦРУ другим путем пришло к философии, которую уже исповедовали КГБ и ГРУ. Вполне возможно, что руководители разведывательных организаций и СССР, и США могут назвать своим духовным отцом китайского военного теоретика Сун Цу, который еще в 500 году до н. э. написал трактат о шпионах, который назывался «Корни стратегии — искусство войны». В частности, он говорил:

«Узнать о войсках противника можно только с помощью человека. Следовательно, нужно использовать шпионов, которых можно разделить на пять классов: местные, внедренные, оборотни, обреченные, выживающие.

Когда работают все пять типов шпионов, раскрыть тайную систему становится невозможно. Такая система становится наиболее ценной для руководителя.

Местный шпион — человек, живущий в определенном районе, чаще всего местный житель. (Русским особенно везло с коммунистическими партиями).

Внедренный шпион — обычно чиновник противника. (У русских им был Гарри Декстер Уайт, у американцев — польские дипломаты, передавшие ЦРУ содержание секретного доклада Хрущева на XX съезде партии.)

Оборотни — люди, вербующие шпионов противника и использующие их в своих целях. (Современные примеры — Мартин и Митчелл, Петр Дерябин и другие дезертиры, сбежавшие либо на Восток, либо на Запад).

Обреченные шпионы выполняют свои задания открыто с целью обмана, задачей которых становится выявление наших шпионов. (Сейчас они известны как „приманка“).

Выживающие шпионы должны принести информацию прямо из лагеря врага. (Фрэнсис Пауэрс был таким шпионом, но он не смог доставить данные).

Исходя из этого, со шпионами нужно поддерживать самые тесные отношения. Только они должны быть щедро вознаграждены. (Цицерон, дворецкий британского посольства в Анкаре, работавший на Германию, получил 300 тыс. фунтов.)

Ни в каком другом деле не нужно соблюдать такой секретности. Шпионом не может стать человек, лишенный интуиции и проницательности. Цель шпионажа во всех его пяти разновидностях — знание врага. Следовательно, только просвещенный господин и мудрый генерал могут использовать лучших разведчиков армии для шпионажа, добиваясь при этом хороших результатов».

Наша следующая задача — определить, как успешно американские и советские разведывательные службы воспользовались советами Сун Цу, и изучить личности наиболее выдающихся шпионов нашего времени.

3. Джудит Коплон: шпион в доме любви

Альберт Соколов — 41-летний преуспевающий адвокат. Он высок, красив. Его контора находится на Бродвее. На его столе стоит фотография жены. Она не очень красива, но возраст ее по лицу определить невозможно.

Соколовы поженились в мае 1950 года по еврейскому обряду. Выполняя часть церемонии, жених раздавил каблуком бокал, причем сделал он это с первой попытки. Это было знаком того, что брак будет счастливым. В семье четверо детей: девятилетняя дочь и трое сыновей. Двум из них восемь и шесть лет, самому младшему один год, он родился 4 июля[9].

Семья живет в центре Бруклина. В их жизни нет ничего исключительного. Они интересуются искусством, театром, ходят в музеи и на концерты. Дети учатся в школе. Госпожа Соколов, по словам ее мужа, «занимается воспитанием детей, благотворительностью и готовится написать книгу».

Она любит путешествовать. Вскоре после окончания войны ездила во Францию и Италию. Но в течение последних десяти лет ее поездки ограничены восточным побережьем США. Также за эти десять лет у семьи появилась серьезная финансовая проблема.

Девичья фамилия г-жи Соколов — Коплон. 4 марта 1949 года она была арестована в Нью-Йорке в компании Валентина Губичева, члена Секретариата ООН. В то время она работала в Министерстве юстиции. Агенты ФБР, производившие арест, обнаружили в ее сумочке секретные материалы Министерства юстиции, в которых содержалась информация о коммунистическом шпионаже и мерах, предпринимаемых США против подобной деятельности.