История шизофрении - [80]

Следуя этому мудрому совету, оставим этот клубок семейных противоречий таким, каков он есть, и вернемся к описанию D. Cooper. «Семьи пациентов, которых называют шизофрениками, обнаруживают эту форму отчуждения и странности в особенно напряженной манере. В определенном, очень реальном аспекте вещей, проблема шизофрении, проблема отчуждения и странности внутри семьи одинаковы» /46, с. 65/. D. Cooper употреблял термин «отчуждение» в его философском значении, ссылаясь на Фихте, на Гегеля (кажется, что он не ведает, что последний вдохновлялся идеями Пинеля), на К. Маркса и, главным образом, на Ж. Сартра. Как он пишет, последний «исследовал онтологическую53 основу отчуждения, полагая, что данное К. Марксом определение, основанное на эксплуатации и на общественных продуктах, которые отсюда проистекают, принимает в расчет только вторичное отчуждение» /46, с. 66/. Стало быть, отчуждение, которое J. P. Sartre квалифицирует как «необходимую форму всей деятельности» и которую он определяет «в терминах отчуждения» (факт, что мои «поступки для себя» становятся «поступками для других») и «объективации» (факт, что мои действия реально и прочно запечатлеваются на физической и общественной реальности мира) — и экзистенциальная геморрагия, которую философ так описывал уже в 1943 г. в труде «Бытие и небытие» /187/: «Когда меня рассматривает другой человек, то происходит движение кнаружи, как бы «кровотечение» моего внутреннего состояния бытия-для-себя к внешнему состоянию бытия-для-других как к объекту внешнего мира», что служит D. Cooper для феноменологического описания шизофренического опыта. Но он прибегает к теории двоякого принуждения G. Bateson для объяснения, что «дилемму, вследствие которой оказывается запертым потенциальный шизофреник… невозможно разрешить до такой степени, что единственная ответная реакция, которую он может дать, обычно рассматривается как психиатрическая» /46, с. 71/. D. Cooper, безусловно, сторонник семейной теории шизофрении.

Он напоминает к тому же американские работы 50-60-х гг., например, Bowen об «Эмоциональном разводе» родителей шизофреников или L. L. Wynne о «псевдовзаимопомощи» семей шизофреников, и полагает, что школа Palo Alto добилась решающего прогресса. Однако он расходится с ней по основному пункту: употребление понятия «логический тип» в том смысле, как оно было сформулировано в «Основах математики» Bertrand Russell, чтобы объяснить противоречивый характер двух обращений, адресованных пациенту. Как мы видели, согласно G. Bateson, это противоречие связано с фактом, что они соответствуют двум логическим типам. Любопытно констатировать, что D. Cooper, для которого философский ориентир в том, что касается онтологии, — это «Бытие и небытие», — не прибегает к понятию «сокрытие истины от самого себя», которое J. P. Sartre ввел здесь, чтобы заменить фрейдовское «бессознательное», которое он отказывался признавать. В самом деле, он мог бы полагать, что в семьях пациентов, которых называют шизофрениками, «сокрытие истины от самого себя» — это семейная черта, а не индивидуальная. Для D. Cooper правда заключается в том, что те, кто «оказывает двоякое принуждение, в действительности сами испытывают двоякое принуждение на себе вследствие совпадения в месте их проживания противоречивых общественных сил… Подлинная непоследовательность, или болезнь логики, проявляется, таким образом, в поведении родителей в той мере, как они прибегают к неадекватной аргументации… для защиты своей позиции» /46, с. 74/.

Практическое значение этой теоретической позиции значительно: она ведет к исключению любой возможности лечения этой совершенно душевнобольной семьи вследствие подчиненности ее самой двоякому принуждению.

Единственный способ разрешить проблему шизофрении — это разрушить семью, все семейные образования, которые соответствуют супружеской семье капиталистического мира, потому что они, по определению, душевнобольные, и потому, что все мы с того времени, как | научились любить в таких семьях, — шизофреники: «Если определять проблему шизофрении… как проблему личности, высасываемой другими из нее самой, или выдавливаемой самой себя наружу (во влюбленной покорности прожорливо вмешиваясь в дела другого) таким образом, что, в конце концов, ей больше ничего от нее самой не остается, потому что она полностью принадлежит другому, тогда мы должны установить, что госпитализация представляется особенной судьбой, а шизофрения вовсе не является нашей общей участью» /46, с. 74/. Это несколько вампирическая концепция шизофрении, потому что мы рискуем стать шизофрениками и заставить других стать ими, так же как рискуем стать вампирами в результате укуса другого вампира, старающегося выпить нашу кровь вследствие экзистенциальной геморрагии. Она заставляет нас выдерживать прожорливость других вследствие геморрагического вакуума, который мы должны заполнить, поглощая существо, которое, в свою очередь, покорясь нашей любви, приводит к абсолютной антипсихиатрии. Больше невозможно почти ничего, кроме, как попытаться создать так называемые «терапевтические сообщества». Эти сообщества должны быть направлены, с одной стороны, на то, чтобы заменить в духовном плане больную семью, которую, к тому же, следует разрушить, и, с другой стороны, психиатрические учреждения, в которые общество запирает тех, кого оно сделало сумасшедшими.