История шифровального дела в России - [124]

Подтверждение такого кадрового состава ВЧК— ОГПУ можно найти и в воспоминаниях Г. Агабекова— бывшего заместителя начальника ИНО, опубликованных в Париже в начале 30–х годов. Рассказывая о чистке, проведенной в ОГПУ в 1928 г., он писал: «В первую очередь началась чистка партячеек ГПУ. Комиссия — из вождей ЦКК — Сольца, Караваева и Филлера. Чистка началась в августе 1928 г. Проверяли личные дела, охотно донося, затем было партийное собрание, где все рассказывали биографии. Оказалось, например, что в Иностранном отделе нет сотрудников с пролетарским происхождением (ни одного). Много дворян, детей царских чиновников и др. Лиза Горская, предавшая Блюмкина, оказалась дочерью польского помещика… Но все оставили как есть, аппарат не тронули, так как все это были испытанные чекисты»[246].

Личный состав отделений Спецотдела проходил по гласному и негласному штату. К негласному штату относились криптографы и переводчики, для которых были установлены должности «эксперт» и «переводчик», работники же отделений, непосредственно не связанные с криптографической работой (секретари, курьеры, машинистки и др.), представляли гласный состав. К 1933 г. в Спецотделе по штатам числилось 100 человек, кроме того, по секретным штатам — еще 89. 

Глава шестнадцатая. Тайная война

Спецотдел в 20—30–е годы

В связи с организацией Спецотдела 25 августа 1921 г. был издан приказ ВЧК, предписывающий всем органам ВЧК в центре и на местах всякого рода ключи к шифрам, шифрованную переписку и документы, обнаруживаемые при обысках и арестах, а равно добываемые через осведомителей, агентуру или случайно, направлять в Спецотдел при ВЧК.

Аналогичный приказ последовал при образовании Государственного политического управления (ГПУ) в 1923 г.

Работа Спецотдела началась с детального изучения наследства, полученного из архивов специальной службы дореволюционной России. Это были шифры, их детальное описание, документы по дешифрованию, материалы шифрперехвата. Среди этих документов, в частности, были материалы по дешифрованию шифров Турции, Персии, Японии, других государств, а также копии и подлинники шифров США, Германии, Японии, Китая, Болгарии, учебные пособия и др. Сотрудники отдела тщательно изучали эти материалы, осознавая важность проводимой работы. Большую роль в этот и последующий периоды сыграли знания и опыт И. А. Зыбина, В. Н. Кривоша–Неманича и других старых криптографов. При их активном участии при Спецотделе были организованы 6–месячные курсы, на которых изучались основы криптографии, решались учебные задачи по дешифрованию. На курсы набирали людей способных и грамотных. Первый выпуск курсов состоял из 14 человек, пятеро из которых пришли на работу в дешифовальное отделение отдела, остальные — в другие отделения.

Необходимым условием успешной работы Спецотдела было наличие материалов шифрперехвата. В способах их получения сохранялись традиции дореволюционных служб. Кроме снятия копий с шифровок иностранных государств, проходящих через Центральный телеграф или доставляемых дипломатической почтой, чем занимался отдел Политконтроля, был усилен перехват шифртелеграмм, передаваемых по радиоканалам. С этой целью были задействованы военные радиостанции, предоставленные в распоряжение Спецотдела радиовещательные станции, в том числе радиостанция Коминтерна. Несовершенство радиоприемной аппаратуры, ее нехватка, а также сильная изношенность имеющейся не могли обеспечить высокой достоверности текстов перехватываемых шифртелеграмм. Таким образом, к трудностям первых лет работы Спецотдела, связанным с относительно невысокой общей подготовленностью и малочисленностью личного состава, прибавлялись трудности, связанные с недостатком и низким качеством материалов для дешифрования. Перед руководством Спецотдела встали задачи организации и налаживания работы всех звеньев специальной службы в стране, включая добычу шифрматериалов и техническое оснащение радиостанций. В этой связи Спецотделом проводилась работа по разработке и изготовлению специальной техники. В тесном контакте работал Спецотдел с Иностранным отделом ВЧК, а затем ОГПУ, контактируя и имея связь с агентурой, ориентированной на добычу шифров и кодов.

Сохранился отчет о работе Спецотдела за 1921 г. В нем, в частности, указано, что с самого начала стала успешно проводиться разработка и изготовление новых кодов и шифров. Только за этот год было введено в действие на различных линиях связи 96 новых кодов. Эта работа сотрудников Спецотдела активно поддерживалась правительством.. Характерной для того времени является телеграмма секретаря ЦИК СССР А. С. Енукидзе Г. И. Бокию, хотя и относится она уже ко 2 сентября 1924 г. и связана с окончанием работы над телеграфным кодом:

«Поздравляю тов. Г. И. Бокия с окончанием составления «Русского кода» — этого громадного и сложного труда.

«Бытие определяет сознание». Бытие и необходимость современных сношений, быстрая связь и экономия во времени толкнули людей к созданию этого нового языка «кода», языка, не похожего ни на один человеческий язык.

Как маленький кусочек радия при разложении испускает колоссальное количества энергии, так и слова «кода» — короткие, непонятные и неудобопроизносимые для нашего языка, при расшифровке развертывают перед нами ряд фраз и мыслей, посылаемых или получаемых нами издалека.