История Сепфоры, жены Моисея - [13]

Сепфора завела мула в загон. Мужчины старались не смотреть на нее, служанки бросали на нее встревоженные взгляды и перебегали в спасительную тень домов. По всей видимости, ее отсутствие не прошло незамеченным.

Сепфора мечтала о прохладе комнаты и о кувшине воды, чтобы омыть свое тело и сменить свою липкую от пота тунику. Боясь столкнуться с Ормой в своей комнате, она направилась в большую общую комнату женщин, откуда слышались веселые крики играющих детей. Она уже почти дошла до комнаты, когда услышала свое имя. Сефоба с изменившимся от тревоги лицом бросилась ей на шею и, дрожа от пережитого волнения, пробормотала:

— Где ты была? Где ты была?

Сепфора не успела ответить. Не переводя дыхания, Сефоба, рассказала, что все перепугались за нее, вообразив, на какие ужасы могут быть способны эти дикари, сыновья Уссенека, чтобы отомстить за то наказание, которому накануне подверг их пришелец. Да смягчит Хореб свой гнев!

— О, моя Сепфора! Если бы ты только знала! Я вообразила, что они похитили тебя, чтобы довершить то, чего не смогли сделать вчера, я ничего не могла с собой поделать!

Сепфора улыбнулась, погладила сестру по голове, поцеловала в мокрые от слез щеки и, не желая лгать, ответила, что с ней ничего дурного не случилось, что не стоило так волноваться.

Сефоба не успела задать ни одного вопроса, как за ее спиной раздались насмешливые слова:

— Конечно, ничего не случилось! Не беспокойся, Сепфора, никто, кроме Сефобы, не вообразил ничего подобного.

Орма, во всей красе ярости и гнева, схватила Сепфору за руку и вырвала ее из объятий Сефобы. Яд ревности исказил лицо Ормы.

— Ты ничем не рисковала там, где ты была, не так ли? И уж, конечно, тебе нечего бояться мести сыновей Уссенека!

Никаких сомнений — она догадалась, где была Сепфора. Иной раз Орма, при всей своей глупости, проявляла чудеса мудрости. Тем не менее Сепфора ограничилась коротким вопросом:

— Что, Реба уже уехал?

Орма смутилась и прищурила глаза, словно пытаясь разгадать ее лукавство:

— Да при чем тут Реба?

— Сегодня утром Орма вернула ему подарок, — вздохнула Сефоба.

— Ты вернула ему подарок? — искренне удивилась Сепфора.

— Подарок! Вот о чем ты думаешь! Неужели я должна выйти замуж из-за клочка ткани?

— Вчера вечером ты была рада этой ткани, ты с гордостью облачилась в нее.

— О-о! Ткань действительно красивая. Но только для того, чтобы танцевать, — я и танцевала. И что из того? Ночью, при свете факелов, это было красиво. А сегодня утром я увидела, что она мне совсем не по вкусу. Она перестала мне нравиться. Я и вернула ее Ребу. Конечно, если бы ты была здесь, ты бы мне не позволила это сделать.

Орма горделиво улыбалась, довольная своим вызовом. Сефоба утерла слезы и состроила гримасу:

— Реба был так оскорблен, что разорвал это чудо на мелкие кусочки. Он потребовал своих верблюдов и простился с нашим отцом, не сказав ни одного слова. Наш бедный отец был совершенно разбит: выпил слишком много вина накануне. Ты представляешь, что он об этом думает? Если бы ты была здесь…

Она остановилась и попыталась смягчить улыбкой последние слова:

— Я собрала обрывки ткани, они лежат под моим ложем.

— Меня не заботит Реба! — завопила Орма, чувствуя, что ей не удается затеять ссору. — Мы говорим не о нем, и, кроме того, это все из-за тебя, Сепфора.

— Из-за меня?

— Чего ты удивляешься? Ты ведь нашла место, где скрывается Египтянин, не так ли?

Колебание Сепфоры было признанием.

— Я так и думала, — торжествовала Орма. — Вот где ты была!

— Это правда? Ты ходила к нему?

Удивление Сефобы и едва различимый упрек в ее голосе смутили Сепфору больше, чем брюзжание Ормы.

— Да, — призналась она.

Это признание произвело на Орму, которая до сих пор еще сомневалась в своей догадке, ошеломляющее действие: она словно подавилась похлебкой. У Сефобы округлились и рот, и глаза:

— Ты нашла его? Ты его видела?

— Я его видела.

— Ну, конечно! Ну и лицемерка же ты, Сепфора! Вчера ты не позволила нам ничего рассказать отцу, требовала оставить Египтянина в покое… «Бедняжка, мы не должны нарушать его тайны». А сама тут же помчалась к нему!

— Я только отнесла ему еду и питье.

— О-о! Какая доброта!

— Я поблагодарила его за то, что он сделал.

Орма захохотала так, что у Сепфоры вспыхнули щеки.

— Где он?

— Там.

— А-а… — презрительно прошипела Орма. — Можешь ничего не говорить, меня это не интересует! Наш отец тоже хочет поблагодарить пришельца. Он ждал твоего возвращения, чтобы узнать, где его найти.

— Что ты ему сказала?

— Правду. Я не похожа на тебя. Я ничего не скрываю, и ничего из себя не строю, как ты.

***

Иофар лежал на своем ложе, там же, где Сепфора оставила его накануне. Вокруг него лежало еще несколько подушек. В комнате было темно, и его белая голова сияла, словно меловой блок. Глаза у него были закрыты, руки скрещены на груди. Молодая служанка быстрыми движениями массировала его живот поверх тонкой полотняной туники. Вторая служанка, такая старая, что лицо ее казалось пучком морщин, готовила ему отвар, сидя на пороге комнаты. Время от времени — то ли от страдания, то ли от облегчения — легкий стон слетал с уст старого мудреца. Движения молодой служанки стали осторожнее, глаза не отрывались от слишком бледного лица старца, измученного болью в животе.