История патристической философии - [358]

На основе платонического учения Ум, в определенном смысле, не может быть помыслен людьми, и он существует во всей своей полноте сам по себе, а в нем пребывают истинно существующие вещи и все субстанции сущностей. Это подтверждается Порфирием (I 45 = фрагмент 18 Segonds) в IV книге его «Истории философии»: «Итак, то, что является прекрасным в первичном смысле и прекрасным в самом себе, то, что обладает от себя самого формой красоты, начало свое исхождение прежде веков, получая движение от бога, который есть причина [Ум], будучи наделен самопорождением и выступая отцом самого себя. Его [то есть Ума] «исхождение», действительно, состояло не в том, что нечто иное пришло в движение для осуществления его существования, но он изошел от бога через свое собственное рождение и совершат исхождение не с начала времени, которого еще не было, и даже когда создано время, оно связано с ним, ибо Ум пребывает вне времени всегда и вечно. Но подобно тому, как первый бог единственен и является первым всегда, даже если от него ведут происхождение все вещи, ибо он не сопричислен им и их достоинство не может располагаться вместе с его сущностью, таким же образом и вечный Ум, существуя единично и вне времени, есть сам время вещей, оставаясь в рамках тождества своей вечной сущности».

И действительно, согласно Кириллу, Порфирий, изложив учение Платона, утверждает, что субстанция божественного существа дошла до трех ипостасей и что верховным богом является Благо; за ним в качестве второго бога следует демиург, а на третьем месте — Душа мира. И божественная природа изошла вплоть до Души. Следовательно, Кирилл усматривает в этой триаде Порфирия соответствие с христианской Троицей: Дух Святой есть Душа мира, согласно Платону, поскольку Дух дарует жизнь и исходит от Отца через Сына, и мы в Нем живем, и движемся, и существуем (ср. Деян. 17, 28); то же говорит и Христос: «Дух животворит» (Ин. 6, 63). Затем следует другая важная цитата из Порфирия (147):

«По этой причине Платон, намекая по этому поводу на вещи потаенные, говорит: “Вокруг царя расположены все вещи и через него суть все вещи, а он есть причина всех благих вещей, и вторая причина относится к вещам второго порядка, а третья причина — к вещам третьего порядка” (Письмо 2, 312е). В самом деле, все вещи находятся вокруг трех богов, но в первую очередь они находятся вокруг царя всех вещей, во вторую очередь они находятся вокруг бога, который происходит от него, и в третью очередь они находятся вокруг последней из них».

Как известно, второе Письмо Платона, в настоящее время рассматриваемое как подложное, во времена античности единодушно считалась аутентичным; см. Н. Dorrie, Platonica minora, Miinchen 1976, 390–405. Но его тематика была широко изучена (хотя лишь в нехристианском контексте) Н. D. SafFrey в: Proclus, Theologie platonicienne, livre 11 Texte έ\ζά>\ϊ et traduit par H. D. SafFrey et L. G. Westerink, CUF, Paris 1974, XX–LXIX.

Комментируя эту цитату из Порфирия, Кирилл отмечает (148), что Платон с очевидностью подчеркнул единую для трех Лиц сущность. Разумеется, соображения Платона не вполне здравы, ибо он, как и ариане, вводит ипостаси отдельные и соподчиненные, полагая, что речь идет о трех богах, внося, таким образом, разделение в святую и единосущную Троицу. Но, так или иначе, Платон не проявил совершенного незнания истины и высказался бы правильно, если бы его не ввергли в состояние робости обвинители Сократа. Это единственная в своем роде интерпретация истории с Сократом, вытекающая из совершенно определенных конкордистских намерений.

5.6.2. Божественная триада у Платона

Итак, эта неоплатоническая триада, с такой смелостью прилагаемая к христианской Троице, будет постоянно выдвигаться на рассмотрение Кириллом. Так, в II 48 автор утверждает, что Платон поставил выше демиурга

«само Благо, неподвижное, прочное, устойчивое, отделенное от необходимости и от воления совершить что–то из того, что было приведено к существованию, и [Платон] сказал, что демиург есть второй бог, если вести отсчет от Блага, и следует за ним».

Это то же самое учение, которое обнаруживается далее (III 649АС), где оно подтверждается цитатами из произведений Платона.

Это положение платонической традиции может быть прекрасно адаптировано к христианскому учению, а потому Кирилл заключает:

«Итак, мы, приемля путь богопознания через указанный способ, не только почитаем Отца, но еще более благоговеем перед Сыном, Который есть точный Образ Отца. Ибо Он предоставляет нам описание в Своей собственной природе Своего собственного Родителя» (III 649А).

А то, что это говорит и Платон, несмотря на то что он помешает первого бога — как он его именует — в область покоя и недвижности (и, однако, этот бог в некоем другом смысле пребывает в движении, проявляя творческую активность через второго бога, сообразно с тем, что ему представляется благим), можно узнать из его следующих слов (III 649 ВС):

«Следовательно, такова жизнь первого бога и такова жизнь второго бога; и ясно, что первый бог будет неподвижен, в то время как второй бог, напротив, пребывает в движении. Итак, первый бог занимается умопостигаемыми реальностями, в то время как второй — реальностями умопостигаемыми и реальностями чувственными. И не дивись сказанному, поскольку ты услышишь о вещах еще более дивных. И действительно, я говорю, что, вопреки движению, которое присуще второму богу, покой, присущий первому, устанавливает движение, соприродное ему, от которого происходит упорядоченность мира, и что это спасение, одно являющееся вечным, растворено в мире».