История отечественной почты. Часть 1 - [9]
Как ехал гонец князя Ярослава Владимировича точно сказать невозможно, потому что в то время из Новгорода в Северо-восточную Русь существовало два пути. Один, более длинный, — через Торопец — Шатры — Холмец на Зубцов. Другой, более короткий и более нахоженный, пролегал через Валдай, Вышний Волочек и Торжок. Далее, от Твери, путь новгородского вестника совпадал с дорогой, по которой ехал гонец из Киева от Святополка. Где-то на последнем участке пути вестник князя Ярослава узнает, что Глеба в Муроме нет. Как об этом проведал гонец — неизвестно. Может быть ему сообщили об отъезде князя на одном из постоялых дворов. Не будем гадать. В общем, несмотря на то, что князь Глеб «быстро ехал», гонец нагнал его на притоке Днепра реке Смядыне.
Так как большинство сухопутных дорог проходило по берегам рек и ручьев, не исключена возможность, что гонцы пользовались лодками и другими средствами передвижения по воде. Киевские князья покупали лошадей у половцев. Русские летописи XII в. называют табун князей Игоря и Святослава в 3000 кобыл стадных и тысячу коней. Однако по свидетельству иностранных авторов Маврикия и Льва Диакона русские были плохие наездники и не любили ездить на лошадях. По крайней мере, сражаться они предпочитали в пешем строю [35]. Поэтому не исключена возможность того, что иногда вестники предпочитали коня челноку, выдолбленному из дубового ствола.
Конные гонцы должны были переправляться через реки не где им вздумается, а в строго определенном месте. На перевозках обычно с проезжающих брали налог в пользу князя — «мыт». Содержание паромов на реках считалось очень выгодным делом и местные жители старались не упустить перевозы из своих рук. Если же князья по каким-либо причинам переносили переправу в другое место, то обычно туда переходили и старые перевозчики. Это подтверждается жалованной грамотой угличского князя Андрея Васильевича Большого Троице-Сергиеву монастырю 1467–1474 гг. В ней упоминается перевоз через реку Мологу вблизи села Присеки («а… лете деи Мологу перевозятся под Присеками»). Князь распорядился устроить переправу под Городцом, где было разрешено установить свои плоты и присецким жителям («а поселские присецкие под Городецком на Молозе на перевозе держат плот свои») [36].
Расстояние между основными русскими городами в днях пути в древности были точно известны. Путешественник ал-Идриси в книге «Развлечение истомленного в странствии по областям» писал: «От Куйабы до Арсы четыре перехода и от Арсы до Славии четыре дня» [37], Здесь арабские названия городов Куйаба, Арса и Слава соответствуют русским Киеву, Смоленску и Новгороду. Таким образом сошлись показания летописца и путешественника — до Новгорода от Киева 7–8 дней пути.
Приведенные примеры свидетельствуют, в первую очередь, о более или менее удовлетворительном состоянии дорог древней Руси. В XI–XIII вв. наиболее крупные города Киевского государства были связаны надежными путями, по которым можно было быстро ездить и в летний зной, и в осеннюю распутицу. Уже тогда существовала система поддержания в порядке дорог, снабжения гонца в пути всем необходимым. Эта система — повоз.
Волок (по рисунку шведского географа Олафа Магнуса)
РУСЬ в IX-начале XII в.
Первая страница «Повести временных лет» и фрагмент текста из этой книги
Сбор дани (с картины Н. Рериха)
Заморские гости (с картины Н. Рериха)
Деньги Киевской Руси X–XI вв. Златник и сребреник Владимира I
Гонец. Встал род на род (с картины Н. Рериха)
«Повоз везут и до сего дне…»
В 984 г. пошел киевский князь Владимир Святославович на радимичей. Княжеский воевода Волчий Хвост встретил их на Пищане, есть такая речушка в современной Могилевской области, и победил. С тех пор они «платят дань Руси, повоз везут и до сего дне» [38].
Взимание дани с побежденных народов было одной из форм подчинения их центральной власти. Каждую зиму, обычно в ноябре, русские князья со своими дружинами выходили из Киева на полюдье. Князь обходил свои владения, вершил судные дела, оставленные до его приезда, брал дары, обогащавшие его казну. При таком виде подчинения связь между племенами была очень слабая: племена еще жили по-прежнему, особыми родами, каждый род имел своего старшину или князя, который судил и рядил, а также собирал дань со своих соплеменников для великого князя. Гораздо важнее для общей связи племен и для скрепления связи каждого племени с общим средоточием была обязанность возить повозы — обязанность, вследствие которой племена сами должны были доставлять дань в определенное князем место [39].
Но доставка дани была только одной из сторон повозной повинности.
Сильвестровская летопись, которая рассказывает о покорении радимичей воеводой Волчий Хвост, писалась в киевском Выдубецком монастыре в конце XI — начале XII вв., когда под словом повоз понимался не только способ доставки дани. В это время повозами называли средства передвижения, находившиеся в ведении самого князя. Летописное подтверждение этому находим в середине XII в.: это ставший хрестоматийным в истории почты рассказ о поездке великого князя суздальского Юрия Долгорукого к своему старинному приятелю рыльскому князю Святославу Ольговичу. Святослав принял Юрия с честью и, провожая, «повозы дал». Возможно повозы были известны на Руси еще до покорения радимичей.
