История ордена иезуитов - [41]
Между тем искатели жемчуга Манаарских островов, на северном берегу Цейлона, последовавшие в 1544 году примеру людей своей касты на континенте, были большей частью перебиты королем Яфнапатамом. Узнав об этом, Ксавье потребовал от вице-короля немедленного наказания «тирана»; и так как в это время нашелся претендент на трон Яфнапатама, обещавший, если его права будут признаны, принять христианство вместе со всем своим домом, то Ксавье решил покорить для христианства всю северную часть Цейлона с помощью португальского оружия.
Однако, ожидая в Негапатаме результатов военной экспедиции, он узнал, что португальцы отказались от предприятия. Это горькое разочарование произвело на него настолько сильное впечатление, что он покинул не только миллионы необращенных цейлонцев, но даже и сотни миллионов индусов, которые также еще не были обращены в христианство, и сел в Мадрасе на корабль, чтобы отправиться в Индокитай, так как слышал, что туземцы Макассара на Целебесе готовы принять христианство.
В конце сентября 1545 года мы находим его уже в Малакке. Он лихорадочно работает над спасением душ как европейцев, так и туземцев, проповедует, ухаживает за больными, учит в школах и на улицах, даже в пользующихся дурной славой матросских притонах порта. Но, не получив ожидаемых известий из Макассара, он в конце 1545 года внезапно опять меняет свои планы. Вместо того чтобы отправиться на Целебес, он поехал 1 января 1546 года в Амбоину; отсюда в апреле переправился на Молуккские острова, а затем после трехмесячной проповеди Евангелия в Тернате на остров Моротай. В Амбоине и на Молуккских островах он обнаружил цветущие миссии, и даже на Моротае встретил туземцев-христиан. Ему пришлось здесь принять участие в начатом уже деле, и его пастырская деятельность оказалась более полезной, чем миссионерская.
В июле 1547 года мы снова находим его в Малакке. Здесь у Ксавье произошла встреча, которая внезапно дала новое направление его мыслям. Один португальский купец познакомил его с японцем по имени Анкер, «которого терзаемая совесть заставляла искать убежища от гнева Божьего». Этот случай показался Ксавье призывом со стороны Провидения. Дав в Гоа необходимые распоряжения на время своего отсутствия, он отправился 29 апреля 1549 года в Японию вместе с Анкером и двумя другими товарищами. 15 августа он прибыл на китайской джонке в Кангошиму на острове Киу-Сиу.
Перед его глазами открылся новый мир, мир дальневосточной культуры, представленный народом, интеллигентности которого он не уставал удивляться. Через несколько месяцев Анкер основал маленькую общину, более чем в сто верующих, и составил на японском языке краткое изложение христианского учения.
В деле проповеди Евангелия, в собственном смысле слова, сам Ксавье оставался на втором плане потому, что так и не смог научиться хорошо говорить по-японски. Он обращал в христианство не столько словами, сколько обаянием своей внешности и манер. К тому же в конце 1550 года он был вынужден удалиться из Кангошимы вследствие враждебного отношения бонз. Он отправился сначала в Фирандо, где привлек сто прозелитов одним только чтением символа веры в переводе Анкера, затем в Ямагутши и, наконец, в Киото, в надежде обратить самого микадо[60]. Но это ему не удалось. Он должен был остаться довольным тем, что смог живым возвратиться в Ямагутши.
Но Япония как поле для деятельности уже не удовлетворяла более Ксавье. Верный своему девизу: «Amplius! Amplius!» — «Дальше! Дальше!», он мечтал теперь завоевать для христианства колыбель всей дальневосточной культуры — Китай, имя которого японцы всегда произносили с благоговением. Пробыв некоторое время в Индии, он в мае 1552 года снова попадает на Малакку, где завязывает отношения с китайскими купцами с целью изучить язык Небесной империи. Удачно использовав еще в Японии свои связи с португальским правительством и оказав здесь энергичное содействие торговым и дипломатическим сношениям между Японией и Португалией, Ксавье думал проникнуть и в Китай в качестве португальского посланника.
Но губернатор Малакки дон Альварес Сильва нисколько не желал этим экспериментом подвергать опасности выгодные торговые сношения Португалии с Китаем. Он запретил кораблю Ксавье выход из гавани. Тогда Ксавье воспользовался в первый и последний раз теми широкими полномочиями, которые он получил от папы: он предал анафеме безбожного Сильву. В качестве частного лица он приехал наконец в октябре 1552 года, на маленький остров Санциан, недалеко от Макао, служившего тогда порто-франко для португальско-китайской торговли. Он еще надеялся проникнуть отсюда в Китай при помощи подкупа. Но среди этих планов 2 декабря его застигла смерть. Португальские купцы нашли умирающего в жалком сарае и поспешили похоронить его в прибрежном песке.
Иезуиты в Ост-Индии, Японии, Китае и Африке
После смерти Ксавье индийская миссия окончательно вступила на ложный путь массовых обращений. В 1560 году при коллегии в Гоа почти сто портных было занято шитьем крестильных рубашек для новообращенных христиан. Число христиан-туземцев в Гоа и его окрестностях скоро возросло до 300000 человек. Но христианство этих новообращенных стоило не больше христианства искателей жемчуга, обращенных Ксавье. Оно не могло оказать никакой притягательной силы на языческие племена внутренних частей страны, тем более что эти новообращенные христиане принадлежали исключительно к низшим кастам. Итальянский иезуит Роберт де Нобили, с 1606 года проповедовавший Евангелие в Мадуре, в Южной Индии, решил изменить это печальное положение вещей, обращаясь уже не к партиям, а непосредственно к брахманам.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Знаменитую сессию ВАСХНИЛ в августе 1948 г. называют исторической. И это действительно так – августовская сессия навсегда вошла в историю науки и человечества. И она никогда уже не будет забыта. Она останется в летописи человеческой истории, но только как пример бессмысленного уничтожения достижений биологической науки в масштабах огромного государства, как пример произвола и надругательства над убеждениями ученых. Эту сессию будут всегда вспоминать, но лишь как гигантский погром и великий обман, отбросившие советскую биологическую науку на десятилетия назад и на много лет остановившие развитие сельского хозяйства нашей родины в угоду небольшой группе невежественных людей.
Семья Медичи.Она подарила Ренессансу много ярких личностей — покровителей наук и искусств и видных государственных деятелей.Представители рода Медичи правили непокорной «колыбелью Возрождения» Флоренцией и занимали престол Святого Петра, а Екатерина Медичи стала самой сильной и могущественной королевой за всю историю Франции...Но как же скромный банкирский род добился политической власти и герцогской короны?Как строились отношения Медичи с величайшими людьми их эпохи — Галилеем и Микеланджело, Донателло и Пико дела Мирандолой, Леонардо да Винчи и Рафаэлем, Боттичелли и неистовым реформатором римской католической церкви Савонаролой?Пол Стратерн в своем блистательном исследовании раскрывает роль Медичи в становлении и развитии не только итальянского, но и европейского Возрождения — роль не всегда однозначную, но неизменно значимую.
Несмотря на бытующие до сих пор представления о рыцарском благородстве и кодексе чести, средневековые войны были неизбежно сопряжены с деяниями, которые в наши дни считались бы чудовищными военными преступлениями. Разорение сел и городов, беспощадная резня мирного населения, массовое истребление пленников, несоразмерные по суровости наказания за нетяжкие преступления — вот типичная практика и традиции того кровавого времени.Путем всестороннего исследования битв, осад и походов, а также недолгих периодов затишья автор воспроизводит убедительную и шокирующую картину далекой, но отнюдь не романтической эпохи.
История, как известно, статична и не приемлет сослагательного наклонения. Все было как было, и другого не дано. Но если для нас зачастую остаются загадками события десятилетней давности, то что уж тогда говорить о тех событиях, со времени которых прошло десять и более веков. Взять хотя бы Средневековье, в некоторых загадках которого и попытался разобраться автор этой книги. Мы, например, знаем, что монголы, опустошившие Киевскую Русь, не тронули Новгород. Однако же почему это произошло, почему ханы не стали брать древний город? Нам известно, что народная героиня Франции Жанна Д’Арк появилась на свет в семье зажиточного крестьянина, а покинула этот мир на костре на площади в Руане.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.