История одной страсти - [44]

— Я отыщу вас, где бы вы ни были. Я проверю каждый корабль.

— О, кроткая миссис Марш начала кусаться, — его губы искривила саркастическая усмешка.

Ее взгляд пылал ненавистью. В эту минуту она люто ненавидела его и себя.

— Я прошу всего лишь год, через год я отдам вам все бумаги. Если же вы сбежите, я добьюсь, чтобы вас поймали и увеличили срок.

С этими словами Фэнси повернулась и быстро пошла прочь, пока он не увидел слезы в ее глазах, — но она успела услышать, как Сазерленд произнес:

— О нет, вы не сделаете этого.

11.

Йэн целый день занимался лошадьми. Он неплохо разбирался в них, но эти величественные создания, принадлежавшие Фэнси Марш, были особенными, непохожими на своих тяжеловесных шотландских сородичей. Но все же лошади оставались лошадьми. Всех их нужно было кормить и поить, пасти и объезжать.

Йэн объездил всех трехлеток, пуская их рысью, аллюром и галопом. Постоянно меняя темп бега, он невольно отмечал достоинства и недостатки каждой лошади, хотя и понимал, что это глупо. Он не задержится здесь долго, чтобы применить свои знания на практике.

Выезжая и въезжая во двор, он видел, как продвигается пересадка табака на большом поле. Фэнси Марш вывела свою маленькую армию, хотя Эми, конечно, больше играла, чем помогала. Каждый раз, бросая взгляд на эту женщину, пытавшуюся силой воли привязать его к своей семье, Йэн вспоминал их последний разговор.

Он не винил Фэнси за угрозы в свой адрес. Наоборот, то, что ей пришлось прибегнуть к ним, лишь усиливало чувство вины перед хрупкой мужественной женщиной. Он понимал, что она лишь старалась защитить свою семью, так же как он пытался спасти то, что осталось от его собственной семьи. Трагедия заключалась в том, что их устремления были несовместимы.

В полдень Ноэль принес ему в конюшню хлеб и сыр. Не дожидаясь приглашения остаться, мальчик уселся на перевернутую бочку и наблюдал, как он ест.

— Мама говорит, что я должен выпустить Джозефа на волю.

— Кто это — Джозеф?

— Мой лисенок.

— А, тот зверек, который живет в вольере за домом.

— Да, это Джозеф. Фортуна вытащила его из капкана совсем маленьким, а мама вылечила. Я хочу оставить его, но мама говорит, что он начнет охотиться на цыплят.

Йэн приподнял брови.

— Твоя мама права.

Мальчуган на миг нахмурился и вздохнул:

— Наверное. Все равно он уже вырос, чтобы охотиться, и нужно его отпустить в лес. — Замолчав на секунду, он спросил: — Вы пойдете со мной?

— С тобой может пойти твоя мама или тетя, — ответил Йэн. Черт возьми, он не мог напрасно обнадеживать мальчика. Ни к чему хорошему это не приведет.

Ноэль не ответил, и Йэн посмотрел на него. На лице мальчика было написано разочарование, но, решив настоять на своем, Йэн продолжал молча есть.

Ноэль тоже не собирался сдаваться.

— Держу пари, вы много знаете о лисах, — предпринял он еще одну попытку. — Вы обо всем знаете. Мама говорит, что вы так же хорошо разбираетесь в лошадях, как… как папа. — Блеск в его глазах внезапно погас, и он поспешно отвернулся.

«Прячет слезы», — догадался Йэн.

Этого он не мог вынести. Он не мог отказать ребенку, который недавно потерял отца и не сделал ничего плохого ни ему, ни кому-либо другому. Что, если бы на месте Ноэля оказалась Кэти? Что, если сейчас, в эту самую минуту, ее благополучие зависит от доброты незнакомца? Разве не молился бы Йэн, чтобы этот незнакомец не сделал все от него зависящее, чтобы помочь Кэти, забыв о собственных нуждах? Конечно, молился бы.

— Хорошо, — уступил он. — Мы отпустим Джозефа завтра утром. А сейчас беги помогай маме. Лицо Ноэля просветлело.

— А вы позанимаетесь с нами сегодня?

—Да.

— И почитаете «Робинзона Крузо»?

— Немного. Потом мне нужно будет сажать табак. Мальчик снова нахмурился.

— А когда вы будете спать? Йэн пожал плечами.

— Мне не нужно много отдыхать.

— Мне тоже, — очень серьезно сказал Ноэль. — Но мама говорит, что я должен много спать, потому что я расту. Она не понимает, что я уже почти взрослый.

Йэн едва сдержал улыбку. Действительно, хотя Ноэлю было всего семь лет, он видел, как мальчик работает, как доит корову на рассвете, носит дрова и целый день, не жалуясь на усталость, помогает матери сажать табак.

— Да, — согласился он. — Ты делаешь мужскую работу.

Ноэль засветился от похвалы.

— А теперь беги помогать маме и тете, — напомнил Йэн, — а я вернусь к лошадям. Сэр Грей все еще дожидается своей очереди побегать.

— А я могу помочь вам? — спросил Ноэль.

— Нет, сейчас твоя помощь больше нужна маме. На этот раз не споря, Ноэль побежал к двери. На пороге он обернулся.

— Я рад, что вы приехали нам помочь, — застенчиво сказал он и убежал.

Поднявшись, Йэн подошел к стойлу Принца. Оттуда сквозь открытую дверь конюшни ему был виден Ноэль, бежавший в поле, где Фэнси и Фортуна сажали табак, а Эми лепила из земли куличики. За полем простирались обширные луга с высокой травой, которая колыхалась под легким ветром.

Траву нужно было скосить. Табак осенью собрать. Забор необходимо поправить. А кобыла через несколько дней ожеребится. И одному богу известно, что еще нужно сделать здесь, о чем, он, не будучи фермером, не подозревал.

Как же могла с этим справиться женщина, имея в помощниках странную юную девушку и семилетнего мальчика?