История одного пета. Часть 2 - [26]

Шрифт
Интервал

Конец ознакомительного фрагмента.

Читать полную версию
Еще от автора Алексей Владимирович Калинин
Якудза из другого мира

Меня вырвали из родного мира для того, чтобы свершить месть. Сразу же появился незамысловатый выбор: или подохнуть под ногами бандитов, или же победить их. Я победил, но оказался втянут в очередное преступное сообщество. Что же, мне не привыкать, ведь я и в прошлой жизни был наемным убийцей, а тут… Правда, тут я ещё и школьник, но так даже лучше – кто подумает дурное на неуклюжего увальня?

Якудза из другого мира. Том II

Меня вырвали из родного мира для того, чтобы свершить месть. Сразу же появился незамысловатый выбор: или подохнуть под ногами бандитов, или же победить их. Я победил, но оказался втянут в очередное преступное сообщество. Что же, мне не привыкать, ведь я и в прошлой жизни был наемным убийцей, а тут… Правда, тут я ещё и школьник, но так даже лучше — кто подумает дурное на неуклюжего увальня?

Якудза из другого мира. Том I

Меня вырвали из родного мира для того, чтобы свершить месть. Сразу же появился незамысловатый выбор: или подохнуть под ногами бандитов, или же победить их. Я победил, но оказался втянут в очередное преступное сообщество. Что же, мне не привыкать, ведь я и в прошлой жизни был наемным убийцей, а тут… Правда, тут я ещё и школьник, но так даже лучше — кто подумает дурное на неуклюжего увальня?

Якудза из другого мира. Том III

Меня вырвали из родного мира для того, чтобы свершить месть. Сразу же появился незамысловатый выбор: или подохнуть под ногами бандитов, или же победить их. Я победил, но оказался втянут в очередное преступное сообщество. Что же, мне не привыкать, ведь я и в прошлой жизни был наемным убийцей, а тут… Правда, тут я ещё и школьник, но так даже лучше — кто подумает дурное на неуклюжего увальня? Примечания автора: Третий том легкого и ненавязчивого произведения о попаданце. На достоверность и логику не претендует от слова «вообще».

Якудза из другого мира. Том VI

Остается всего один враг… По крайней мере так кажется, но вы же знаете, как мне «везет» на врагов! Новая незадача оборачивается новой проблемой. И теперь это уже не просто якудза или полицейские — теперь это ниндзя, воины ночи, против которых мне и моей команде придется сражаться. Всё бы ничего, справились бы и с этим, но судя по улыбке заклятого врага, он приготовил мне кое-что интересное. Хотя, он ещё не знает, что я теперь не мальчишка, а самый что ни на есть рассерженный монстр!

Якудза из другого мира. Том IV

Время идет, я меняюсь и приобретаю вес в обществе, как преступном, так и аристократическом. Теперь я из породы хищников, мелких, но опасных. Не-не, я не крыса — предпочитаю называть себя хорьком. И чтобы хорек справился с крупным тигром мы решили вызвать самого мощного духа. Вот только косяк маленького тануки внес свои коррективы и вышло всё опять через одно место. А что вышло? Да как всегда — бои, интриги, секс, и обучение…

Рекомендуем почитать
Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.

Где они все?

Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?

Янтарный волк

Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?

Стихи

Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.

Рай Чингисхана

Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.

Родное и светлое

«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.

История одного пета. Часть 1

Война дает толчок к развитию... Если будет кому развиваться. Мы с другом оказываемся заброшены в самое горнило гражданской войны виртуального мира. Павел обладает легендарным артефактом, а я наглостью и обаянием. От нас зависит - останется этот мир существовать или злые силы одержат победу. Миллионы жизней на одной чаше весов, а на другой чаше мы с другом стараемся всех спасти. И всё бы ничего, если бы я не был котом, а мой друг тринадцатилетним раздолбаем.