История Ногайской Орды - [5]
В трудах же по русской истории, созданных в 1940–1960-х годах, Ногайская Орда по-прежнему выступала в качестве объекта московской внешней политики XVI — начала XVII в., одного из тех тюркских послезолотоордынских образований, что якобы плели заговоры против Руси и не упускали случая пограбить ее пограничье. В целом ногаи представали в работах тех лет как враждебная сила, с которой русское правительство иногда вынужденно вступало в тактические соглашения для борьбы с другими Юртами. При этом внутриполитическая ситуация в Ногайской Орде ученых интересовала в последнюю очередь. Подобный подход характерен для книг и статей К.В. Базилевича, Г.Д. Бурдея, И.И. Смирнова, С.О. Шмидта. Оформилась и была подхвачена идея о периодических интригах Стамбула в Восточной Европе, о сколачиваемых им антимосковских коалициях с Крымом и ногаями (Базилевич 1952; Бурдей 1953; Бурдей 1956; Бурдей 1962; Смирнов И. 1948; Шмидт 1954; Шмидт 1961а; Шмидт 1964; Шмидт 1977). Названные подходы утверждались на фоне «борьбы с космополитизмом», сталинских репрессий против целых народов, в том числе и тюркских, разработки теории «наименьшего зла» (по которой вхождение в состав России для населения южных и восточных территорий являлось меньшим злом по сравнению с присоединением к Османской империи или Ирану). В этот непростой для исторической науки период вышла в свет монография А.А. Новосельского «Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII века» (1948 г.).
Профессор Алексей Андреевич Новосельский (1891–1967) работал в московском Институте истории АН СССР и к тому времени уже считался признанным авторитетом в области социальных отношений, сельского хозяйства, организации экономики России XVI–XVII вв. В военные годы он вплотную занялся проблемами русской внешней политики. Результатом изысканий и стала работа «Борьба Московского государства…», защищенная А.А. Новосельским в 1946 г. как докторская диссертация.
Читатели получили наконец подробное изложение истории Ногайской Орды второй половины XVI — первой трети XVII в. Доскональное знание архивных документов (и не только ногайских и крымских дел) позволили автору передать сложнейшую картину международных отношений и стратегию степной политики Москвы той эпохи. Сплошному изучению подверглись посольские книги и столбцы по связям с Крымом, ногаями, Турцией и др. От внимания ученого не ускользнул практически ни один принципиальный факт контакта России с кочевыми соседями при последних монархах-Рюриковичах, в период Смуты и при первых Романовых. Все заключения в максимальной степени базируются на свидетельствах источников. Несмотря на то что в книге больше места отведено Крымскому ханству, многие вопросы, связанные с Ногайской Ордой, тоже удостоились детального рассмотрения. А.А. Новосельский впервые поставил и решил вопрос о характере подчинения Большой Ногайской Орды Московскому царству. Анализ текстов шертей[10], перипетий посольских миссий, политических мероприятий биев и царей привел его к выводу о временном русском подданстве Орды в середине 1550-х–1570-х годах, о выходе из подданства в 1580-х и возвращении в него в начале XVII в. (Новосельский 1948а, с. 12–15, 27, 33–40, 57, 60, 65, 94).
Знакомясь с текстами дипломатической переписки, автор уяснил, что верно понять внутренние процессы в ногайских улусах, равно как и их внешние связи, возможно только с учетом разнообразия политической ориентации различных группировок ногайских мирз. Поэтому он разобрал истоки, причины и ход междоусобных распрей в Орде, отобразил состав и интересы противостоящих лагерей знати, а в Приложении поместил составленную им генеалогическую таблицу, чтобы читатели не запутались в калейдоскопе тюркских имен и родовых ответвлений. А.А. Новосельский первым сделал акцент на истории Малой Ногайской Орды (Казыева улуса), которая в конце XVI–XVII в. стала заметным фактором международных отношений. Тщательное следование источникам (на некоторых страницах книги автор просто пересказывает столбцы) привело к заключениям менее глобальным, но тоже принципиальным для ногайской истории — например, о влиянии «Казанского взятия» 1552 г. на усиление борьбы между мирзами (Новосельский 1948а, с. 13); об участии ногаев в антироссийской борьбе поволжских народов в последней четверти XVI в. (Новосельский 1948а, с. 432); втягивании Большой Ногайской Орды в крымско-турецко-иранский узел противоречий (Новосельский 1948а, с. 31); нюансах ногайско-крымских отношений (Новосельский 1948а, с. 28, 100, 101, 186, 187, 248, 249, 283); расселении ногайских мигрантов под Астраханью (Новосельский 1948а, с. 56, 142); борьбе ногаев с калмыками и вытеснении последними основной массы ногаев на левобережье Волги в первой половине 1630-х годов (Новосельский 1948а, с. 222, 227); отношениях кочевников с астраханскими властями (Новосельский 1948а, с. 44, 45, 138) и многом другом.
При этом, однако, вовсе не жители заволжского Дешта находились в фокусе интересов автора. Он исследовал внешнюю политику России по отношению к тюркским Юртам («борьбу с татарами»), а собственная жизнь Ногайской Орды и Крымского ханства интересовала его лишь в той степени, в какой она влияла на интенсивность набегов. Так ставилась главная цель исследования, и, конечно, некорректно было бы предъявлять А.А. Новосельскому претензии в пренебрежении к изучению связей ногаев с их восточными соседями, экономики Орды и ее общественной структуры, как это делала Е.Н. Кушева (Кушева 1949, с. 84, 85). Огромный объем новых материалов о Ногайской Орде, введенных в научный оборот, не позволяет также согласиться с мнениями К.В. Базилевича и И.П. Петрушевского, будто она изучена А.А. Новосельским как бы походя, только в связи с крымцами (Базилевич 1950; Петрушевский 1952). Но одного замечания данный труд, пожалуй, заслуживает: он целиком построен на источниках из Архива древних актов, без использования не только восточных хроник (они и в самом деле были не очень нужны для той темы), но и большинства публикаций по теме. Единичны ссылки на сочинения европейских путешественников и дипломатов, на разработки историков — предшественников А.А. Новосельского.
Книга известного отечественного востоковеда посвящена основным вехам политической истории, особенностям социального устройства и хозяйственного уклада Золотой Орды в XIV веке, в период ее наивысшего подъема и начала упадка накануне Куликовской битвы. Золотая Орда была одним из самых обширных и могущественных государств Средневековья, от отношений с которым зависели судьбы окрестных стран и народов. В массовом сознании она представляется державой-поработительницей русских земель. Однако история Золотой Орды не ограничивалась контролем над русскими данниками и набегами на соседей.
В книге исследуются кочевые традиции в государственности монголов XIII в., использование их Чингисханом при завоевании соседних народов и строительстве Монгольской империи.
Книга объединяет три работы известного историка, уже получившие признание специалистов, и образующие своеобразную трилогию. В ней рассматриваются различные аспекты истории средневековых степных держав. Первая часть посвящена Монгольской империи XIII века, вторая — Золотой Орде XIV в. и завершающая — Большой Орде XV в. Каждое из рассматриваемых государств, являясь преемником предыдущего, сыграло исключительную роль на евразийском пространстве и в истории России.
В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ночной маршрут».Книга, которую немецкая критика восхищенно назвала «развлекательной прозой для эстетов и интеллектуалов».Сборник изящных, озорных рассказов-«ужастиков», в которых классическая схема «ночных кошмаров, обращающихся в явь» сплошь и рядом доводится до логического абсурда, выворачивается наизнанку и приправляется изрядной долей чисто польской иронии…
В аннотации от издателя к 1-му изданию книги указано, что книга "написана в остропублицистическом стиле, направлена против международного сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил. Книга включает в себя и воспоминания автора о тревожной юности, и рассказы о фронтовых встречах. Архивные разыскания и письма обманутых сионизмом людей перемежаются памфлетами и путевыми заметками — в этом истинная документальность произведения. Цезарь Солодарь рассказывает о том, что сам видел, опираясь на подлинные документы, используя невольные признания сионистских лидеров и их прессы".В аннотации ко 2-му дополненному изданию книги указано, что она "написана в жанре художественной публицистики, направлена против сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.