История начинается в Шумере - [40]

Один из наиболее важных гимнов, посвященных Энлилю, был восстановлен в 1953 г. при помощи множества отдельных табличек и фрагментов. В 1951–1952 гг., когда я работал в стамбульском Музее Древнего Востока, мне посчастливилось отыскать нижнюю часть той самой таблички в четыре столбца, верхняя часть которой находится в Музее Пенсильванского университета в Филадельфии (ее опубликовал еще в 1919 г. покойный ассириолог Стефан Лэнгдон). В том же 1952 г. совместная экспедиция Восточного института Чикагского университета и Музея Пенсильванского университета Филадельфии обнаружила при раскопках Ниппура еще один большой отрывок этого гимна. Текст его все еще не полон, и перевод представляет значительные трудности.

Начинается гимн восхвалением самого Энлиля, главным образом как бога, карающего злодеяния. Далее прославляется великий храм Энлиля в Ниппуре, носящий название Экур. Заканчивается гимн поэтическим перечнем разных благ цивилизации, ставших возможными благодаря Энлилю.

Ниже приводятся наиболее понятные отрывки из этого гимна, насчитывающего 170 строк:

Энлиль, чьи повеления достигают самых отдаленных пределов, чье слово свято,

Повелитель, чьи решения нерушимы, чьи предначертания вечны,

Тот, кто взором охватывает все земли,

Тот, чей свет проникает в сердца всех земель,

Энлиль, вольно восседающий на белом помосте, на высоком помосте,

Совершенствующий законы власти, господства и царства,

Тот, перед кем склоняются в страхе все боги земли,

Перед кем ничтожны боги небес

Город (Ниппур), чей облик внушает страх и смирение. . . . . .

Неправедный, злой, угнетатель

…, доносчик,

Высокомерный, нарушитель договоров, —

Он (Энлиль) не терпит их злодеяний в городе.

Большая сеть. . . .

Он не допустит, чтобы злодей и преступник избежали ее пут.

Ниппур — святилище, где обитает Отец, «Великая Гора»,

Помост изобилия, Экур, который возвышается…,

Высокая гора, чистое место…,

Владыка его, «Великая Гора», Отец Энлиль,

Избрал своим троном помост Экура, возвышенное святилище.

О, храм, — его божественные законы непоколебимы, как небо,

Его священные обряды так же незыблемы, как земля.

Его божественные законы подобны божественным законам бездны, — они непостижимы,

Его «сердце» подобно недоступному святилищу, неведомому, как зенит… . .,

Его слова — молитвы,

Его голос — мольбы. . . .,

Его ритуал бесценен,

Его празднества, струящие молоко и жир, богаты изобилием,

Его хранилища приносят радость и счастье,. . . .

Дом Энлиля, гора изобилия Экур, дом из лазурита, высокое обиталище, внушающее страх,

Ужас и преклонение перед ним достигают небес,

Тень его простирается на все земли,

Высота его достигает сердца небес.

Все правители и владыки приносят сюда свои священные дары, свои приношения,

Здесь произносят они молитвы, мольбы и просьбы.

О Энлиль, пастырь, на которого ты взглянул (благосклонно),

Которого ты призвал и возвысил в стране,. . . .,

Он повергает в прах все чужие страны, куда ступает его нога.

Умиротворяющие возлияния отовсюду,

Жертвы из богатой добычи

Он приносит (тебе); по хранилищам

И обширным дворам распределяет он приношения.

Энлиль, пастырь достойный, вечно движущийся,

Первого пастуха среди имеющих дыхание сделал царем.

Создал царскую власть,

Возложил священную корону на его голову. . . . .

Небеса — там Энлиль-владыка; земля — там он первый;

Ануннаки — он их верховный бог.

Когда он, грозный, определяет судьбы,

Ни один бог не смеет смотреть на него.

Лишь своему славному советнику, своему приближенному Нуску

Повеления и слова своего сердца

Открывает он, извещает о них,

Поручает ему исполнить свои всеобъемлющие повеления,

Доверяет ему все священные правила, все божественные законы.

Без Энлиля, «Великой Горы»,

Не было бы возведено ни одного города, не было бы заложено ни одного селения,

Не было бы построено ни одного хлева, не было бы устроено ни одного загона,

Не возвысился бы ни один царь, не родился бы ни один верховный жрец;

Ни один жрец «мах» и ни одна верховная жрица не были бы избраны гаданием по внутренностям овцы.

У работников не было бы ни смотрителя, ни надсмотрщика

Реки в паводок не разливались бы,

Рыбы морские не метали бы икру в зарослях тростника,

Птицы небесные не вили бы гнезд на земных просторах,

В небе летучие облака не отдавали бы свою влагу,

Растения и травы, украшения равнины, не могли бы произрастать,

В полях и на лугах богатые посевы не давали бы зерна,

Деревья, посаженные в горных рощах, не приносили бы плодов…

Третье место среди шумерских богов занимал Энки, бог «бездны» («бездна» по-шумерски — «абзу»).

Энки был богом мудрости. Именно он упорядочил жизнь на земле согласно воле Энлиля, который давал общие указания. Конкретные же детали и их воплощение были ££предоставлены изобретательному, искусному, отважному и мудрому Энки.

Так, например, в мифе, который можно назвать «Энки и мироздание, или устройство жизни на земле и цивилизации», дается как бы отчет о созидательной деятельности Энки, связанной с естественными и культурными процессами, играющими первостепенную роль в развитии цивилизации. Содержание этого мифа впервые было кратко изложено в моей книге «Шумерская мифология» (стр. 59–62). Кстати, он может служить яркой иллюстрацией того, насколько поверхностными были представления шумеров о природе и ее загадках (разумеется, с нашей точки зрения). Этот миф никоим образом не является попыткой установить происхождение каких-либо природных явлений или культурных процессов. Все они просто-напросто приписываются созидательному гению Энки: «Это сделал Энки». В тех случаях, когда речь вообще заходит о способах созидания, все приписывается слову и велению божьему.