История миров: Блуждающие огни - [35]

— Приветствую, мистер Смит. Отличная идея, — Дракон изобразил улыбку, его «голос» все еще был хрипл и тих, но трубки фальшивого ингалятора и маска сейчас болталась на шее, не подключенные.

Я прошла к столу, чтобы выложить из корзины ужин, стараясь не смотреть на Дракона и на Ворона тоже. Думаю, прочесть мой взгляд и понять, что что-то не ладно, было проще простого. Смит еще раз пожаловался на погоду, после мужчины перешли к беседе о Путях. Я же разрезала мясной пирог, разложила по тарелкам. Вздрогнула, когда Локарис поставил рядом три стакана, и его плечо коснулось моего.

— А как ты, Айлена? — спросил он.

— Все хорошо, — я выудила из корзины бутылку вина и передала Дракону. — Ах да, Роберта уволилась. Вы знали? Ты…

Оба, и Дракон, и Ворон посмотрели на меня, но в следующий миг все сделали вид, что оговорки не заметили.

— Нет, я не знал. Что же случилось? — Локарис открыл бутылку, разлил вино, а после взял кусок пирога. — Смит, угощайтесь. Хм, и это приготовила ты?

— Роберта, — я смотрела, как Дракон откусывает от пирога снова и снова. Сердце билось так, что казалось невозможным, что другие не слышат этого. — О, я не знаю, почему ушла Роберта, она написала про «семейные проблемы»…

— Миссис, прошу, — Мартин всунул в мою руку стакан с вином. Давясь, я сделала пару глотков. — Какие ваши планы теперь, доктор? Хотите остаться в нашем мире, или вернетесь к Кестру на первую центральную?

— Конечно же, я должен вернуться. Вы не могли бы найти для меня Проводника? — Локарис тоже взял стакан и отпил вина. — Думаю, никакой срочности, раз миссия закрылась сама собой. Мое горло намного лучше, аппарат еще послужит мне, а наработки по закрытой ветке я разобрал и составил отчет. Хотите, можете просмотреть, до того, как отвезу его на центральную,

— Дракон опустошил стакан и налил себе еще вина.

Мужчины разговаривали долго. Дракон прекрасно играл роль ученого: что ж, о Путях Кестра он, похоже, знал не меньше самого Кестра. Ворон ушел чуть раньше, но и мы не остались недолго в лаборатории, так и не перекинувшись даже короткой фразой.

На улице уже совсем стемнело, мутная небесная синь стекала густыми чернилами к горизонту. Все еще моросило, в воздухе сгущалось ожидание проливного дождя. Локарис сбавил шаг только тогда, когда вышли в сквер и слились с потоком гуляющих, несмотря на непогоду, горожан. Мелкие капли искрились оранжевым ореолом вокруг фонарей, кроны черных в вечерних сумерках деревьев сплетались в одну густую ограду. Слышалось, как за ней проезжают по мокрой мостовой повозки и редкие авто.

— Прогуляемся немного, свернем к мосту, — впервые заговорил Локарис, кивнув в сторону набережной.

Прохожие провожали нас взглядом, дивясь тому, что идем без зонтов и шляп. Наши волосы потяжелели от капель, а плечи намокли. С Локариса слетел лоск высокомерного джентльмена, и он выделялся в толпе, словно волк в собачьей стае. Это скорее чувствовалось внутренне, чем бросалось в глаза. А я все старалась разглядеть, действует ли яд. Просто так ли распахнут плащ Дракона, случаен ли быстрый шаг и сама вечерняя прогулка? Я хотела, чтобы яд не подействовал, я и боялась, и было паршиво на душе что я участвовала во всем этом.

На мосту поток прохожих стал плотнее. Кто-то нарядный спешил в театр или на встречу, а тот, кто работал в выходной, торопился домой к ужину. Кто-то прогуливался по мосту, любуясь, как дробятся в темной воде огни города. Кто-то останавливался послушать скрипача. Лицо музыканта из полутьмы выхватывали два небольших факела, установленных на столик с футляром от скрипки, куда прохожие кидали монеты. Скрипач играл волшебно, и его окружила немалая толпа. Остановился и Локарис.

Печальная и пронзительная мелодия резонировала с душой старого города. С извилистыми улицами, небольшими домиками в темноте, мостовыми из выглаженных веками булыжников. Прохожие оттеснили меня от Локариса, и в какой-то момент я потеряла его из виду, но потом увидела в образовавшейся вокруг музыканта толпе. Загипнотизированный мелодией Дракон был прекрасен. Он напоминал опасную змею, попавшую во власть дудочки в человеческих руках.

Очаровалась и я появившейся в его угрюмом лице мягкостью, но быстро отрезвела и подумала, не спутала ли это короткое умиротворение со слабостью и дезориентацией от действия яда?

— Вы любите музыку? — спросила я, когда мелодия стихла, и скрипач начал собирать вещи. Лишь ночной воздух и плеск воды в реке продолжали мотив его мелодий.

— Пожалуй, — согласился с задержкой Дракон, вытирая лоб рукой, нетерпеливо расстегивая ворот рубашки.

Мы все удалялись и удалялись от центра, и вот уже скверы и элитные дома сменили кривые узкие улочки, изящные фасады сменились неровностью пристроек и нелепо натыканных бедных домов.

— Сними, сними с меня это, — Дракон оступился и тяжело привалился к стене, в один миг ноги перестали его держать. Он дышал тяжело, и прерывисто, смотря куда-то сквозь грязные стены.

Я запустила руки под взмокшую рубашку, чтобы расстегнуть ремешки аппарата, кожа мужчины полыхала жаром. В темноте переулка проплывали тени, слышались разные голоса. Окраины города взбухали в ночи своей скрытой днем сущностью: отворилась облупленная зеленая дверь, вышла проститутка, устало прислонилась к косяку и неспешно обвела взглядом улицу; двое пьяниц, заметив нас, решили идти другой дорогой; где-то в окнах над головами разразилась ругань.