История любви одного парня - [13]

по– прежнему могут попасть, но вы не сможете отстреливаться в ответ. Вы будете легкой

добычей, пока не доберетесь до своей базы или не найдете место, чтобы спрятаться, пока ваше

оружие не заработает снова.

Он отпускает Мэнни и осматривает помещение.

– На арене будет играть две команды, и жилеты каждой команды будут подсвечены

конкретным цветом, – указывая на жилет Кола, он произносит, – Красная команда, – а затем

указывает на Себастиана. – Синяя команда. Стреляйте в любой цвет, только не в свой. Базы

каждой команды соответствуют вашим цветам, и вы будете получать по три очка за попадание и

уничтожение ваших противников.

Рядом со мной переступает Себастиан, и я замечаю, как он коротко смотрит в мою

сторону, его взгляд падает на мои ноги, а затем обратно вверх. Мурашки проносятся по моей коже.

– Сейчас, до начала битвы, – произносит Тони, – несколько правил. Не врезаться: вы

можете столкнуться с кем– то или чем– то. Не лежать на полу. На вас наступят. Никакого

физического контакта любого рода, и это включает поцелуи в темноте. Мы вас видим.

Я кашляю, а Себастиан переступает снова рядом со мной.

Тони заканчивает, предупреждая нас о драке оружием или – упаси бог – ненормативной

лексике, и приходит время начинать.

Раздевалка тускло– освещена, но мне все равно нужно мгновение, чтобы привыкнуть к

темноте на площадке. Наши команды рассредоточиваются вдоль стен, от чего те выглядят, будто

из неонового кирпича, и я замечаю нашу базу в центре. Мрачные огни подсвечивают декорации,

от чего трудно разобрать все остальное. Звуки включения питания бластеров раздаются один за

другим, волной по помещению, и начинается отсчет.

Пять…

Четыре…

Три…

Два…

Один…

Сирена пронзает воздух. Я обегаю одну стену, затем другую. Так темно, что я едва вижу,

но секции и периметр помещения помечены неоновой краской или полосками цветных огоньков.

Зеленый танк, кажется, сияет в углу, и я замечаю вспышку красного, резкое движение перед ним.

Я стреляю, и жилет пульсирует красным, регистрируя попадание. Мой собственный жилет

мигает, когда в меня попадают из– за угла.

– Попадание в цель, – говорит мой пистолет, и значит попали в плечо, потому что когда

кто– то быстро движется у стены, я все еще способен стрелять, взрывая его сенсор на груди и

гарантируя бесполезность его оружия.

Двое других игроков наступают с противоположных сторон, а я разворачиваюсь и убегаю,

несусь к базе. Здесь жарко, абсолютно никакого движения воздуха. Пот скатывается по тыльной

стороне моей шеи; пульс зашкаливает. Музыка и звуковые эффекты пульсируют над головой, и

если я закрою глаза, то будет достаточно легко притвориться, что все мы на вечеринке, а не

носимся по темной арене, стреляя друг в друга пластиковыми лазерными пушками. Я снимаю еще

двоих игроков и выдаю серию скорострельных попаданий по базе красной команды, когда в меня

снова попадают, на этот раз в спину.

Возвращая свои шаги туда, откуда пришел, я сталкиваюсь с Эриком.

– Там двое рядом с танком, – говорит он. – Они просто сидят и ждут, когда кто– то

пробежит.

Я киваю, в состоянии разглядеть его только по белой футболке и датчикам на его жилете.

– Я пойду в обход, – перекрикиваю музыку. – Попытайся добраться до них с тыла.

Эрик хлопает меня по плечу, и я несусь вокруг секции.

Арена представляет собой двухуровневый лабиринт, с рампами, на которые можно

запрыгнуть, чтобы избежать огня или забраться повыше для лучшего выстрела.

– Попадание в цель. Попадание в цель. Попадание в цель, – регистрирует мой пистолет, и

мой жилет загорается. Шаги ускоряются позади меня. Когда я поднимаю пистолет, чтобы

отстреливаться в ответ, ничего не выходит. Мне попали в грудь. Я оглядываюсь, в поисках базы

своей команды или места для укрытия, когда чувствую, как в меня врезается тело, кто бы это ни

был, он утягивает меня в небольшой закуток как раз в тот момент, когда Кол и один из его

команды пробегают мимо.

– Черт…спасибо, – произношу я, вытирая предплечьем свой лоб.

– Не за что.

Мой пульс сбивается. Я почти забыл, что Себастиан здесь. Он выдыхает, переводя

дыхание, и дрожь жаром пробегается вверх по моему позвоночнику.

Слишком громко для разговоров, и мы слишком близко, чтобы я обернулся и посмотрел на

него, не сделав момент странным, слишком интимным. Поэтому я стою, как вкопанный, пока мой

мозг выходит из строя.

Он держит меня за жилет, и моя спина плотно прижимается к его переду. Это длится

меньше десяти секунд – время необходимое, чтобы разблокировался мой пистолет – но, клянусь, я

ощущаю каждую проходящую секунду. Мое дыхание звучит громко в ушах. Я чувствую свой

пульс, даже сквозь музыку. Я так же чувствую дыхание Себастиана, горячее напротив моего уха.

Мои пальцы чешутся от желания потянуться назад и прикоснуться к его лицу, чтобы ощутить

покраснел ли он, здесь, в темноте.

Я хочу оставаться в этом темном углу вечность, но чувствую, как оживает пистолет в моей