История любви леди Элизабет - [54]

Чувствуя себя похожим на нелепого рыцаря в сверкающих латах, бросающегося спасать отвергнувшую его девицу от возможных несчастий, он вынул новый лист бумаги и написал ее дяде другое письмо. Как это всегда случалось, когда дело касалось ухаживаний, лорд Марчмэн терял способность ясно выражаться.

В его письме было написано:

«Если Белхейвен попросит ее, пожалуйста, сообщите мне об этом. Я думаю, я хочу ее первым».

Глава 11

Ян Торнтон стоял посередине большого дома в Шотландии, в котором родился. Сейчас дом использовался как охотничий, но для Яна он значил гораздо больше. Это было для него единственное место, где всегда царит покой, место, куда на время можно скрыться от лихорадочного бега жизни. Глубоко засунув руки в карманы, Ян снова огляделся по сторонам, видя дом глазами взрослого человека.

– Каждый раз, когда я возвращаюсь сюда, он кажется меньше, чем я помню, – произнес Торнтон, обращаясь к краснолицему мужчине средних лет, который протискивался сквозь входную дверь с тяжелыми мешками провизии за плечами.

– Вещи всегда кажутся больше, когда ты маленький, – сказал Джейк, бесцеремонно сбрасывая мешки на пыльный буфет. – Это вот все, кроме моих вещей, – добавил он, вытащил из-за пояса пистолет и положил на стол. – Я поставлю лошадей.

Ян рассеянно кивнул, его внимание было поглощено домом. Острое чувство тоски по прошлому росло у него в груди при воспоминании о годах, которые прожил здесь ребенком. Его сердце слышало звучный голос отца и смех матери, отвечающей ему. Справа от него был очаг, на котором мать когда-то готовила пищу до того, как привезли печь. Под прямым углом к очагу стояли два потемневших стула с высокими спинками, сидя на которых перед огнем его родители проводили длинные мирные вечера, переговариваясь тихими голосами, чтобы не потревожить Яна и его младшую сестру, спящих наверху. Напротив стоял диван, обитый прочным красно-коричневым пледом.

Все было здесь так, как и запомнилось Яну. Повернувшись, он посмотрел на покрытый пылью стол рядом с ним, с улыбкой протянул руку и потрогал поверхность, ощупывая ее длинными пальцами в поисках особого рода царапин. Ему пришлось потереть поверхность в течение нескольких секунд, но медленно они появились – четыре неуклюжих буквы Я. Г. Б. Т. – его инициалы, нацарапанные им, когда он был чуть старше трех лет. Эта шалость чуть не стоила ему хорошей встряски, пока мать не поняла, что мальчик выучил буквы без ее помощи.

Уроки начались на следующий день, и когда солидные знания матери были исчерпаны, ее заменил отец, обучая его геометрии и физике и всему, чему он научился в Итоне и Кембридже. Когда Яну исполнилось четырнадцать, к ним поступил Джейк Уайли в качестве мастера на все руки, и от него мальчик узнал о море и кораблях и таинственных странах на другом конце земли. Потом он уехал вместе с Джейком, чтобы увидеть их собственными глазами и применить на практике свои знания.

Ян вернулся домой три года спустя, сгорая от нетерпения увидеть родных, но вместо этого узнал, что несколькими днями раньше они погибли при пожаре в гостинице, куда приехали, чтобы ждать там его скорого возвращения. Даже сейчас Ян чувствовал щемящую боль от потери матери и отца, аристократа по происхождению, отказавшегося от наследства ради женитьбы на сестре бедного шотландского викария [10], за что был лишен герцогского титула, но никогда не жалел об этом. По крайней мере, отец так говорил. После двух длинных лет боль от того, что он находится здесь, была почти невыносима, и Ян, закинув голову, закрыл глаза, чтобы прогнать эту горько-сладкую муку. Он видел отца, улыбающегося и пожимающего ему руку, когда готовился отправиться с Джейком в свое первое путешествие.

– Будь осторожен, – говорил отец. – Помни, как бы далеко ты ни уехал, мы всегда будем с тобой.

Ян уехал в тот же день, бедный сын лишенного наследства английского лорда, все состояние которого состояло из мешочка с золотом, который подарил отец, когда юноше исполнилось шестнадцать. Сейчас, четырнадцать лет спустя, Торнтон владел целым флотом кораблей, перевозивших его грузы; шахтами, полными серебра и олова; складами, заполненными дорогими товарами. Но первой была земля, она сделала его богатым. Большой кусок бесплодной земли, которую он выиграл в карты у жителя колоний, поклявшегося, что там в старой шахте есть золото. И оно было. Золото принесло другие шахты и корабли, и дворцы в Италии и Индии.

Риск потерять все в различных операциях с капиталом окупался для Яна снова и снова. Когда-то общество называло его игроком; сейчас на него смотрели как на мифического царя, который своим прикосновением все превращал в золото. Слухи распространялись, и цены на бирже взлетали вверх каждый раз, когда он покупал акции. Приезжая на бал, Ян не мог и шага сделать, прежде чем дворецкий не выкрикнет его имя. Там, где когда-то он был парией, те же самые люди, которые сторонились его, теперь искали его расположения, – или, точнее, его финансового совета, или денег для своих дочерей. Богатство принесло Яну много роскоши, но не дало особой радости. Больше всего он любил игру – риск безошибочного выбора верного дела и азарт, когда рискуешь целым состоянием. Но успех имел цену – лишал права на неприкосновенность личной жизни, что возмущало Яна.