История лошади в истории человечества - [38]
Во время Семилетней войны Тракенен был разграблен — через него проходила линия фронта. Многих лошадей в качестве трофеев захватили казаки. После войны территория, на которой был расположен завод, вошла в состав России. Однако Петр III, сменивший на российском престоле императрицу Елизавету Петровну, вернул Пруссии все, что русские получили по праву победителя, и тракененский завод возвратился в прусские руки.
В 1757 году пост управляющего заводом получил Иоганн Фридрих фон Домгардт. С его именем связан план улучшения местных крестьянских лошадей заводскими жеребцами по французской системе. Фридрих II, уже давно показавший полное отсутствие интереса к заводу своего отца, отклонял все его проекты, и Домгардт на свой риск стал крыть заводскими жеребцами частных кобыл.
В 1786 году после смерти императора Фридриха II завод был передан из королевской собственности в государственную. Теперь доходы от продажи молодых лошадей шли на покупку новых производителей. Управляющим стал Карл фон Линденау, который поставил цель создать лучшую породу в стране — и, надо сказать, преуспел в этом.
В 1791 году в Пруссии появился золотисто-гнедой жеребец Туркмен-Атти. Его происхождение неизвестно. Говорили, что он был привезен из Дамаска, но ходили слухи, будто австрийский премьер-министр князь Кауниц, подаривший его немцам, сбыл таким образом с рук подарок Екатерины II. Имя свое он получил случайно: увидевший его в Берлине турецкий посланник воскликнул: «Туркмен-атти!» — что означало «туркменская лошадь». Видимо, посланник разбирался в лошадях, поскольку на гравюрах, изображающих Туркмена-Атти, явно лошадь туркменского типа, а не арабского. В Тракенен этот жеребец не попал, но на заводе были производителями его потомки.
В число производителей Тракенена Линденау включил также чистокровных верховых и арабов. В результате качество лошадей улучшилось, и спрос на них вырос даже за пределами Пруссии.
В 1806 году Наполеон разбил прусскую армию за один день. Началась эвакуация конных заводов, в результате которой тракены попали в Россию. После заключения Тильзитского мира в 1807 году домой вернулись лишь 180 лошадей, остальные погибли от болезней и голода. В 1812 году заводы были эвакуированы снова, на этот раз в Верхнюю Силезию, и вернулись в Восточную Пруссию в 1813 году.
В 1878 году была выпущена племкнига тракененских лошадей. Жеребятам, рожденным в заводе, начали давать имена. Сам завод превратился в маленькое государство со своей больницей, гостиницей, училищем, почтой, коровами. Здесь проводились испытания: трехлетние лошади участвовали в стипль-чезах и охотах. К концу XIX века все верховые лошади Пруссии имели примесь тракененской крови.
После Великой Французской революции в 1789 году во Франции закрылись королевские конные академии, где всадников обучали классической выездке, — эти заведения воспринимались французами как пережиток монархической эпохи. Но кавалерийские школы как заведения для подготовки кавалеристов не ушли в прошлое. В 1809 году Наполеон открыл такую школу под Парижем, а в 1814 году Людовик XVIII восстановил, уже не в первый раз, знаменитую школу в Сомюре, где стали готовить инструкторов для кавалерийских частей Франции. В 1823 году эту школу перенесли в Версаль, но Карл X Бурбон вскоре вернул ее в Сомюр. Лошадей для сомюрской школы закупали в Ирландии, а ездили кавалеристы не в старинных седлах испанского или португальского образца, как было принято в королевских академиях, а в английских, без высоких лук.
В XIX веке школьные прыжки, пируэты и пезады уже не были востребованы ни в бою, ни при подготовке всадников. Кавалерия встретилась с новыми реалиями, прежде всего с увеличением точности стрельбы из огнестрельного оружия и с возрастанием роли артиллерии в сражении. Кавалеристы и их кони учились атаке в строю, от лошадей требовалась большая резвость и умение преодолевать естественные препятствия, прежде всего на поле боя. Впрочем, искусство барочной выездки не исчезло. В некоторых школах, в первую очередь сомюрской и венской, барочным элементам продолжали обучать, но уже выборочно, не всех лошадей и всадников.
Соответственно по всей Европе сильно сократилась численность лошадей барочных пород. Даже в Испании, колыбели пород барокко, стали отдавать предпочтение английским скаковым и арабским лошадям. Одним из следствий перемен стало уменьшение мастевого разнообразия. Испанские, португальские, австрийские, фризские, датские лошади утратили свои яркие масти, большинство из них стали серыми или вороными. Такая же тенденция характерна и для других пород, верховых и упряжных, сформировавшихся в XVIII веке: к XIX веку почти все их представители стали вороными, гнедыми, рыжими и реже серыми. Чубарые лошади практически исчезли и к началу XIX века оставались лишь в Испании. Можно сказать, что эта масть сохранилась чудом. После потрясений, вызванных походами Наполеона, испанские кавалеристы, возвращаясь на родину, оставили своих лошадей в Дании. В их числе оказалась кобыла по кличке Флэбе, которая сначала оказалась у мясника, но затем была выкуплена майором Вилларсом Лунном, владельцем завода Кнабструпгаард в Северной Зеландии, где разводились датские лошади барочного типа. Есть, правда, версия, что Флэбе попала в Данию из Мекленбурга и была не испанской, а мекленбургской породы. Как бы то ни было, Лунн использовал кобылу в своем заводе, и она фактически дала начало кнабструпперам — отродью датской породы, визитной карточкой которых стала именно чубарая масть. Немало кнабструпперов участвовали в войне за Шлезвиг (1848–1850). Пестрая масть, однако, делала их хорошей мишенью на поле боя, и едва ли не все всадники, ездившие тогда на чубарых лошадях, были убиты в бою.
Как коммунистическая и религиозная идеологии относятся к войне и советскому воинскому долгу? В чем вред религиозных предрассудков и суеверий для формирования морально-боевых качеств советских воинов? Почему воинский долг в нашей стране — это обязанность каждого советского человека защищать свой народ и его социалистические завоевания от империалистической агрессии? Почему у советских людей этот воинский долг становится их внутренней нравственной обязанностью, моральным побуждением к самоотверженной борьбе против врагов социалистической Родины? Автор убедительно отвечает на эти вопросы, использует интересный документальный материал.
Способны ли мы, живя в эпоху глобального потепления и глобализации, политических и экономических кризисов, представить, какое будущее нас ждет уже очень скоро? Майя Гёпель, доктор экономических наук и общественный деятель, в своей книге касается болевых точек человеческой цивилизации начала XXI века – массового вымирания, сверхпотребления, пропасти между богатыми и бедными, последствий прогресса в науке и технике. Она объясняет правила, по которым развивается современная экономическая теория от Адама Смита до Тома Пикетти и рассказывает, как мы можем избежать катастрофы и изменить мир в лучшую сторону, чтобы нашим детям и внукам не пришлось платить за наши ошибки слишком высокую цену.
Последняя египетская царица Клеопатра считается одной из самых прекрасных, порочных и загадочных женщин в мировой истории. Её противоречивый образ, документальные свидетельства о котором скудны и недостоверны, многие века будоражит умы учёных и людей творчества. Коварная обольстительница и интриганка, с лёгкостью соблазнявшая римских императоров и военачальников, безумная мегера, ради развлечения обрекавшая рабов на пытки и смерть, мудрая и справедливая правительница, заботившаяся о благе своих подданных, благородная гордячка, которая предпочла смерть позору, — кем же она была на самом деле? Специалист по истории мировой культуры Люси Хьюз-Хэллетт предпринимает глубокое историческое и культурологическое исследование вопроса, не только раскрывая подлинный облик знаменитой египетской царицы, но и наглядно демонстрируя, как её образ менялся в сознании человечества с течением времени, изменением представлений о женской красоте и появлением новых видов искусства.
Представьте, что в Англии растет виноград, а доплыть до Гренландии и даже Америки можно на нехитром драккаре викингов. Несколько веков назад это было реальностью, однако затем в Европе – и в нашей стране в том числе – стало намного холоднее. Людям пришлось учиться выживать в новую эпоху, вошедшую в историю как малый ледниковый период. И, надо сказать, люди весьма преуспели в этом – а тяжелые погодные условия оказались одновременно и злом и благом: они вынуждали изобретать новые технологии, осваивать материки, совершенствовать науку.
Перепады настроения, метаболизм, поведение, сон, иммунная система, половое созревание и секс – это лишь некоторые из вещей, которые контролируются с помощью гормонов. Вооруженный дозой остроумия и любопытства, медицинский журналист Рэнди Хаттер Эпштейн отправляет нас в полное интриг путешествие по необычайно захватывающей истории этих сильнодействующих химикатов – от промозглого подвала девятнадцатого века, заполненного мозгами, до фешенебельной гормональной клиники двадцать первого века в Лос-Анджелесе.
Книга Алисы Макмахон станет вашим гидом на дороге длиной в девять месяцев. Автор обеспечит вас всей необходимой информацией, поможет прогнать ненужные опасения и даст спокойное понимание того, что происходит в момент появления на свет новой жизни, а также ответит на многие вопросы, которые неизбежно возникнут до и после родов. Для широкого круга читателей и специалистов.
Нет, это вовсе не кулинарная книга, как многие могут подумать. Зато из нее можно узнать, например, о том, как Европа чтит память человека, придумавшего самую популярную на Руси закуску, или о том, как король Наварры Карл Злой умер в прямом смысле от водки, однако же так и не узнав ее вкуса. А еще – в чем отличие студня от холодца, а холодца от заливного, и с чего это вдруг индейка родом из Америки стала по всему миру зваться «турецкой птицей», и где родина яблок, и почему осетровых на Руси называли «красной рыбой», и что означает быть с кем-то «в одной каше», и кто в Древнем Египте ел хлеб с миндалем, и почему монахамфранцисканцам запрещали употреблять шоколад, и что говорят законы царя Хаммурапи о ценах на пиво, и почему парное мясо – не самое лучшее, и как сварить яйцо с помощью пращи… Журналист Фаина Османова и писатель Дмитрий Стахов написали отличную книгу, нашпигованную множеством фактов, – книгу, в которой и любители вкусно поесть, и сторонники любых диет найдут для себя немало интересного.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.