История Литвы с древнейших времен до 1569 года - [247]

Вельский привилей и II Литовский статут окончательно отделил сословную дворянскую администрацию от закрепощенных крестьян, поветы от имений правителя и волостей, превращающихся в поместья (дворы). Вся государственная структура была приспособлена к дворянскому повету. Территория воеводств и поветов, границы и структура были теперь четко очерчены, должности (вра- /639/ ды, уряды) строго регламентированы. Всё Великое княжество состояло теперь из следующих воеводств: Вильнюсского, Тракайского, Жямайтского (оно считалось староством), Полоцкого, Новогрудского, Витебского, Брестского, Минского, Мстиславского, Подляшского, Волынского, Киевского, Брацлавского. Воеводства де- /640/ лились на поветы. Больше всего их было в литовских воеводствах, где и дворян проживало больше: в Вильнюсском воеводстве – 5 (Вильнюсский, Ошмянский, Лидский, Укмяргский, Браславский), в Тракайском – 4 (Тракайский, Гродненский, Каунасский, Упитский). Некоторые русинские воеводства были вовсе не разделены на поветы (Полоцкое, Мстиславское). В Жямайтском старостве сохранились волости-тиунии (Арёгальская, Вилькийская, Велюонская, Расейнская, Видуклеская, Кражяйская, Тенджёгальская, Йосвайнская, Шяуляйская, Большая и Малая Дирвенская, Бярженская, Ужвянтская, Тяльшяйская, Ретавская, Паюрская, Векшняйская, Каршувская, Шяудувская, Гондингская, Павандянская, Мядингенская, Каркленская, Жаренская). Основной частью территориальной структуры стал повет. Поветские дворяне избирали сеймик, который в свою очередь отбирал представителей на сейм. К поветам была приспособлена структура местных должностей (врад). Во главе воеводств, как и прежде, остались воеводы. Они и каштеляны теперь появились во всех воеводствах. Первым врадником повета считался его маршалок (в центральных поветах маршалков не было, ибо здесь были каштеляны). Поветские маршалки входили в раду панов. Поветских врадников избирали дворяне.

Реформа ввела сословные суды трех категорий, приспособленные к поветской структуре. Земский суд был выборным. В него входили судья, подсудок (заместитель судьи) и писарь, которые должны были коллегиально разбирать дела. Земскому суду подлежало большинство дел (основную их часть составляли, если говорить современным языком, гражданские дела). Писарь земского суда исполнял также обязанности нотариуса. Судебными исполнителями были возные (važniai, šaukūnai). Подкоморный суд (он также был выборным) решал дела о земельных границах. Подкоморные могли выбрать себе в помощники каморников. Замковый суд, решавший уголовные дела, не был выборным. Здесь, в центральном повете, судил воевода, в других – старосты (замковые, а где их не было – судебные старосты). Они по своему усмотрению назначали себе наместников, замковых судей, писарей. Земский суд собирался на три сессии в году, замковый – ежемесячно. Во всей полноте эта система установилась не сразу, но основы уже были положены.

Литовское дворянство получило то, чего не успело программно сформулировать. Великий /641/ князь и паны пошли на уступки по разным мотивам, но структурно они чрезвычайно приблизили Великое княжество Литовское к Польскому королевству. Конечно, литовское дворянство, не прошедшее той политической школы, которую уже окончила польская шляхта, лишь начинало обучаться искусству пользования обретенными политическими правами. В свою очередь паны сумели приспособиться к поветской избирательной системе и стать лидерами дворянства. Поэтому административная реформа консолидировала всё дворянское сословие. Отношения с мещанским сословием уточнил привилей 1568 г., описывающий возможности нобилитации.

г. Радошковичский военный смотр и Воиновский привилей

Варшавский раунд переговоров между дипломатическими представителями Литвы и Польши окончился вничью, но Сигизмунд-Август присудил победу полякам. Страсти, возбужденные тирадами Николая Сеницкого, еще более накалил памфлет популярного писателя Станислава Ожеховского – «Пятиугольник», который появился в Польше во время сейма, завершенного рецессией. Творение эксцентричного литератора прозвучало для Литвы так же болезненно, как русские пушки у Полоцка. В «Пятиугольнике» литовцы изображались неблагодарными простаками, привыкшими услуживать государю и не способными оценить предлагаемые дворянские свободы, которые сулило присоединение к Польше.

Для ответа Ожеховскому Николай Радзивилл Черный привлек немногочисленных литераторов Литвы (наибольший труд выпал Августину Ротунду). Они на польском языке написали «Разговор поляка с литовцем». В произведении, предназначенном для польского читателя, были подвергнуты необидной критике нападки «Пятиугольника» и приведены доказательства того, что литовцы являются достойным народом, ибо происходят от римлян, и управляют ими монархи римского происхождения. А всё зло в Литве происходит из Польши. В конце приводилось стихотворение Андрея Волана «К полякам и литовцам». В мае 1564 г. Николай Радзивилл Черный отправил Сигизмунду-Августу письмо, в котором указал, что не является противником унии, но не может согласиться с аннексией Литовского государства, и что в этом смысле усилия польской дипломатии по сути ничем не отличается от агрессии русского царя. В июне-июле 1564 г. на Бельском сейме, обсуждавшем переустройство администрации и судов, раде панов под руководством Радзивиллов в присутствии польских представителей удалось преодолеть стремление дворян уступить полякам по вопросам