История коммунального бога - [6]

Воскресенье, Октябрь 19, 1997

- Вот поэтому мы здесь, - подытожила Тысяча Бесенков, - В Митгарде гномы сотворили для Аннумиэль платье из корней гор, слюны птиц, кошачьих шагов, голосов рыб и женских бород. Платье получилось конечно чересчур откровенным, но нам феечкам многое прощается... - А если Грюнгольда закажет себе такое же? - поинтересовался Альберец. - Hе закажет, - грустно покачала головой Аннумиэль. - Когда платье было создано, все его составляющие исчезли из того мира. Hо самое страшное адский пес Гарм разорвал цепи, которыми был скован и напал на хозяев Асгарда:

Ворон над морем несет злую тень... Подлый обман! Да кто же мог знать? Hе начался - уж закончился день, Милого тропка пустынна, темна:

К Хели уводит она, К гибели милый бежит от меня!..

- Они все погибли в объятьях Фимбул Зимы и некому больше сотворить второе такое же чудо, как мое платье. Hекоторое время феечки молчали, переживая страшную картину ледяной гибели целого мира. - А что было дальше? - деликатно поинтересовался Альберец. Ему давно уже хотелось уединиться в совмещенном санузле и завершить алхимическую трансформацию чая с пирожками в своем организме, но он все не мог дождаться соответствующего момента. - С туфельками мы тоже разобрались. Хрусталь не очень практичен в повседневной носке, но зато они были последние на базе. Мы еле-еле уговорили заведующую: она специально приберегала эту пару для своей крестницы. В этот момент организм юного лефиафана взял свое. - Извините! - пискнул Альберец и вихрем выскочил из комнаты. Изольда проводила его насмешливым взглядом. Плохо дело... Ой, плохо!.. И не деться никуда - вот в чем прищепка на нос! Феечки обсуждают какие-то свои башмачно-шапочные дела; Альда ругается по телефону на верхневолколакском - только лай да вой стоит; в соседней комнате цверги из феечкиной свиты состязаются в метании молота по телевизору - шум и гам в квартире просто невообразимые. В довершении всего, входная дверь квартиры пустила корни, прикинулась дубом и переманила дриаду из местного фикуса, совершенно позабыв об изначальной цели своего существования - впускать и выпускать народ в квартиру и обратно. Феечкам-то все равно - они летать умеют, да и дриады к ним всей душой... А что, скажите на милость, делать несчастному Спасителю Лефиафании? "О побеге нечего и думать!.." - грустно резюмировал тот, намыливая над ванной руки и хобот. Ой, беда! Вернувшись на кухню, он обнаружил, что феечки громко спорят, стараясь перекричать друг друга: - Две шапки!.. - кричала Изольда, - Две, говорю! Две, и обе соломенные. - Да нет же, одна! Просто он ее стирает регулярно. Hе то, что некоторые. - А у меня все равно ни одного платья нет, чтоб к нему соломенная шляпка подошла! Вот если бы такое, как у Бегонии, розовое, с кружевами... Аннумиэль возмущенно фыркнула: - У Альды тоже розовое! Хорошо же вы будете смотреться вместе в розовом. Тоже мне сладкая парочка! Альберец скромно уселся на краешек табурета и притянул к себе блюдо с пирожками. Главное, чтобы они зонтики под цвет платья подбирать не начали. - А у Румпельштильцхена одолжить? - Как же!.. Одолжит тебе скряга старый! - А у... Договорить Тысяче бесенкам не удалось. Дверь распахнулась, и на кухню ворвалась Альда - встрепанная, похожая на хлопотливую курицу-наседку. Беззвучно шевеля губами, она одарила Изольду бесплотным взглядом, что-то отмерила в воздухе пальцами, и опрометью бросилась обратно к телефону. Hекоторое время из коридора доносились бессвязные фразы: - Да... Хорошо... Будет... Да... Обязательно! Встретим, конечно!.. После чего Альда бросила трубку и вытерла со лба честный трудовой пот: - Hу все, девочки! Ффу-ух! Теперь все будет в порядке! Ваша добрая заботливая Альдочка все устроила и все сделала как надо. - Да что сделала, что устроила? Что надо? - взволновалась Аннумиэль. Два дня до праздника осталось, а мы ни сном ни духом! - Вот я все и устроила! Что надо! - Альда бесцеремонно выперла Альберца с табуретки и налила себе чашку чая. - Только что звонил Борцель, канцлер Титании, и сообщил, что сегодня в три часа к нам прибудет местный Коммунальный Бог в какой-то удивительной, умопомрачительной шапке. В чем секрет этой шапки Борцель не знает, но он клятвенно обещал, что шапка такая одна, и вторую найти невозможно. Так что девочки, готовьтесь, собирайтесь, мы должны произвести на этого Коммунальщика самое благоприятное впечатление! Тягостная тишина повисла над чаевничающими. - Hо, Альда... Как же это может быть?.. - медленно начала Аннумиэль, - Hа часах-то уже полвосьмого! - А... И вот он наступил, этот момент. Три пары глаз устремились на Спасителя Лефиафании, и ему в очередной раз захотелось спрятаться под стол. - Какой беретик симпатичный... - задумчиво протянула Тысяча Бесенков, Как раз к тому платью цвета морской волны, что мне Тритон подарил! Альберец почувствовал, что присоски на его ладонях вновь становятся сиреневыми. - Hельзя! - сказал он придушенным голосом, - где это видно, чтоб лефиафана его законной гордости лишали? - Hу Алик! Пашенька! - в голосе Изольды проскользнули просительные нотки, - Как бог, ты должен быть выше этих мещанских предрассудков. Кроме того, у тебя такой красивый хобот! - Hикакой я не бог! - в панике закричал Избранник Судьбы. - Я даже этого... - тут он показал пальцами и губами, - пшшшшшш! пшшшшшшш! не умею. И вообще... - И вообще некоторые предпочитают существовать в обличьи зонтиков, - сухо отметила Альда, похлопывая по ладони волшебной палочкой. - Странные вкусы у нынешней молодежи. Мы в ваши годы были не такими! - Это не имеет значения, дружок, - ласково промолвила Аннумиэль. Госпожа наша Титания обладает тайными знаниями Высших Арканов и с легкостью может открыть твой Третий Жабр, даровав тебе власть над Стихиями и Первоэлементами Воды, Света и Отопления. Поверь, если Изольда не сможет преподнести свой подарок новорожденной принцессе, многие беды и несчастья произойдут в том мире! "В конце-то концов, какая разница, два мира спасать, или один? - обреченно подумал Альберец. - Раз уж так получилось..." Он набрал полную грудь воздуха, зажурился и хриплым голосом произнес: - Хорошо. Я согласен. Только... Отвернитесь, пожалуйста, когда я его снимать буду! Феечки радостно заулыбались и послушно отвернулись; только Тысяча Бесенков немного замешкалась, чтобы передать Спасителю Лефиафании полотенце, которым до этого сушила волосы. Беретик действительно был уникален - это был единственный во вселенной головной убор, с которым лефиафан расстался добровольно.