История кельтских королевств - [156]
Кроме искусно выполненных конных процессий и сцен охоты, подавляющее большинство фигур и сюжетных сцен на крестах носят библейский характер. Центральная тема — Распятие, но большинство изображений как в Ирландии, так и в Шотландии иллюстрирует сцены из Ветхого Завета, как будто подготавливая зрителя к восприятию Распятия. Основными сюжетами являются Грехопадение, Даниил в яме со львами, Иона и кит, три юноши в Огненной Пещи (из апокрифов), жертвоприношение Авеля, Давид в облике арфиста и воина и некоторые эпизоды из «Жития св. Антония».
Этот нарративный репертуар, который мадемуазель Анри удачно назвала «теологией в камне» (S. I., р. 160), воспроизводится на ирландских крестах на протяжении IX и X веков, после чего бесследно исчезает. Он совершенно отсутствует на крестах XI и XII веков, а создатели таких крестов, как крест из Дисерт О'Ди, возвращаются к прежним орнаментам — уже не к спиралям, но к изображениям зверей — следуя в русле национального возрождения, отраженного в литературе и деятельности писцов того периода, и воссоздавая художественную традицию довикингской Ирландии.
Примечательно, что в первой половине IX века вторжения викингов достигли своего пика, и это привело к широкомасштабному разрушению ирландских монастырей; однако, что кажется нам необъяснимым, некоторые из них были оставлены в неприкосновенности, а промежуточный относительно мирный период в конце IX и начале X века подарил нам ряд прекраснейших крестов. Это относится к крестам из Келлса и Мопастербойса. Кресты этой группы, по всей видимости, образовывали однородную лейнстерскую традицию с центральной школой скульптуры в Монастсрбойсе, продолжавшую непрерывное существование до XII века.
Стиль изображения Распятия чрезвычайно разнообразен в зависимости от времени и места создания крестов, но неизменной чертой ирландских крестов является присутствие по бокам ножки креста двух маленьких фигур, одна из которых поднимает губку, а другая держит копье, как на незаконченном кресте из Келлса. Мы уже видели их на стелах из Фахана и Карндонаха, и они же появляются на позолоченном бронзовом диске VIII века из Атлона [илл. 97]. Они еще раз подтверждают тесную взаимосвязь между изображениями на металлических и каменных изделиях. На ирландских крестах в сцене Распятия ни разу не фигурируют св. Иоанн и Дева Мария. На ранних крестах Распятие обычно вырезано неглубоким рельефом на небольшом пространстве и иногда размещается относительно невысоко, увенчиваясь изображением Христа во Славе, как на крестах из Муна и Карндонаха. В этой и в некоторых других деталях, например встрече св. Павла и св. Антония и «Бегстве в Египет», иконография ирландских крестов демонстрирует определенные черты сходства с Рутвелльским крестом из Дамфрисшира [илл. 98].
На ирландских крестах редко можно увидеть растительный орнамент, и мы не сможем обнаружить ничего, что напомнило бы нам растительные панели больших английских и шотландских крестов — из Рутвелла, Быокасла, Джедборо и Акки. Среди сцен на ирландских крестах наряду с сюжетами, заимствованными из каролингской и византийской иконографии, мы находим реалистичные сцены охоты, возможно обладавшие символическим значением, но, несомненно, принадлежавшие к традиционному репертуару скульптора. Каков был прямой источник сюжетов, в которых чудовища ведут постоянную борьбу друг с другом, со змеями, пожирают человеческие головы, даже людей, напоминая древнее кельтское искусство Вача и Эсте и кельтиберскую статую Тараске [илл. 60]? Как мы можем интерпретировать сочетание панели на кресте из Ахенни, изображающей всадников и людей на колесницах, отправляющихся со своими собаками на охоту, с соседней панелью, изображающей похоронную процессию, в которой обезглавленное тело везут на лошади, за которой следует человек, несущий голову, а перед процессией идут люди с крестами?
Форма креста и трактовка Распятия с течением времен подверглись полной трансформации. Мы видели, что древнейший образец креста представлял собой лишь неглубоко вырезанный символ на плоской каменной плите, напоминающей страницу рукописи. Постепенно развивается техника рельефа, гравировка становится все отчетливей, исчезает эффект страницы, как это происходит, например на пиктских крестах из Глэмиса [илл. 96] и Аберлемно [илл. 95]. Основной становится архитектурная структура креста. В Ирландии верхушка высоких крестов обычно окружена и усилена кругом или «колесом». Этот тип креста распространен в Шотландии только в ирландских районах — в Аргайле и на Гебридах, и относится к IX и X векам[718]. Из поперечной перекладины и верхушки колесных крестов выступают тяжелые шишки, например на крестах св. Мартина [илл. 86] и св. Иоанна с острова Иона, и из центра Килдалтонского креста на острове Айлей. В большинстве этих больших колесных крестов главное положение занимает фигура Христа, располагаясь в центре пересечения перекладин, даже вторгаясь на оконечности и на перекладины, например в Каслдермоте (
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.