История кавалерии - [184]
Важно и то, что в ближнем бою револьверная пуля не может быть отбита, как удар холодного оружия или пущенное копье. Если пуля попадает в цель, то наносит серьезную рану. Револьвер не требует быстроты или массы лошади, чтобы придать импульс при использовании копья (пики), или совершенной выездки, необходимой для результативного использования холодного оружия конником. Кроме того, револьверная пуля поражает на более далеком расстоянии, чем любое холодное оружие.
Опыт прошлых лет наглядно показал, что та кавалерия, которая использовала пистолет, неизбежно опрокидывалась той конницей, которая устремлялась храбро вперед с холодным оружием. Это легко объяснимо. Ранее использовавшийся пистолет с кремневым замком был весьма несовершенным оружием.
Фактически он не имел почти никакого значения, поскольку движения приводили к ссыпанию пороха с полки кремневого оружия. Иногда происходило и так, что из кремня не высекалась искра или огонь не доходил до основного порохового заряда в стволе. Даже когда все сказанное устранялось, нельзя было быть уверенным, что пуля полетит в нужном направлении. Поэтому конники в то время предпочитали доброе старое холодное оружие, а те, кто полагался только на пистолеты, были биты.
Однако теперь, с введением револьверов, ситуация изменилась. Дальность его боя дошла до 200–300 ярдов (180–275 м), а точный выстрел можно делать на 75—100 ярдов (70–90 метров), поэтому в рукопашном бою он оказывался самым смертоносным орудием. Поэтому все, что говорилось по поводу старого пистолета с кремневым замком и единственным зарядом, совершенно неверно для револьвера.
С другой стороны, за последние 20 столетий холодное оружие не претерпело особых изменений, следовательно, обширные улучшения в ручном огнестрельном оружии должны были неизбежно изменить отношение между ним и холодным оружием в пользу первого. Револьвер широко применялся во время Гражданской войны в США против сабли, карабина, винтовки или ружья, несколько примеров из истории этой войны могут подтвердить, что в будущем револьвер будет служить сильным вспомогательным средством для конницы.
В ноябре 1864 года в Виргинии произошла стычка между эскадроном майора Ричарда из партизанского отряда Мосби и эскадроном федеральной кавалерии под руководством капитана Блейзера. После острой рукопашной, в которой конфедераты использовали только револьверы, эскадрон федератов был полностью разгромлен. Потери южан составили 1 убитого и несколько раненых, в то время как потери Блейзера – 24 человека убитыми, 12 ранеными и 62 были захвачены в плен. Таким образом, убитых и раненых вместе было 36 из 100, то есть несколько более одной трети, а все потери (98 чел.) почти равнялись численности эскадрона. Соотношение убитых и раненых также явно доказывает смертоносное действие револьвера.
Сравним произошедшее со сражением, произошедшим в Эгмон-оп-Зе 2 ноября 1799 года между английскими драгунами и частью французской кавалерии, когда два полуэскадрона драгун устремились на 500 победоносных (и оттого потерявших строй) французских конников и опрокинули их. Затем эти 500 французов вернулись и атаковали англичан, усиленных еще одним полуэскадроном. Вторая схватка также велась холодным оружием, и общие потери англичан (в первой и второй схватках) составили 3 человека убитыми и 9 ранеными. С револьверами потери были бы намного больше!
В сражении при Гейльсберге 18 июня 1806 года состоялся бой между дивизией французских кирасир и двумя полками прусской конницы, где один французский офицер получил 52 раны, в то время как один из немецких офицеров получил 20 ран. Человек получил 52 удара пикой и саблей и не только остался жив, но и не потерял ни одной конечности. А много ли нужно огнестрельных ран из револьвера, чтобы человек вышел из строя?
И снова обратимся к Гражданской войне в США. Вот описание атаки, совершенной кавалерией Моргана на полк федеральной пехоты в сражении при Шайло в 1862 году. В своей истории генерал Дюк пишет: «Прежде чем федераты начали стрелять, мы близко подошли к ним. Они произвели один оглушающий залп, огонь почти достиг наших лиц, грохот раздался как гром в наших ушах. Мы тотчас устремились на них, несколько человек пытались рубить их саблями. Но из этого мало что выходило, другие делали настоящее дело, стреляя из револьверов и ружей».
Перед нами удивительное свидетельство ценности револьвера, оно отражает еще одну особенность американской кавалерии, ее способность соединять энергичную атаку с использованием огнестрельного оружия, ведь люди Моргана действовали револьверами, не снижая при этом скорости.
Опытный командир времен американской Гражданской войны генерал Стефан Д. Ли признается: «Сабля потеряла большую часть своего значения после изобретения револьвера, которым кавалерист уверенно производил свою атаку. Я убедился, что кавалерист с саблей не может долго держаться против вооруженного револьвером и, если позволят обстоятельства, предпочтет заменить саблю револьвером. По моим личным наблюдениям, револьвер, в отличие от сабли, поднимает моральный дух.
В рукопашном бою, который теперь редко случается (из-за улучшений в огнестрельном оружии), дело будет решаться силой удара и лихостью, прежде чем будут выпущены 18 выстрелов, а сила удара у хорошей кавалерии одинакова, вооружена ли она револьвером или саблей. Все же мой опыт показывает, что сабля явно уступает револьверу. Револьвер является самым лучшим оружием для кавалериста в движении и является обязательным в его вооружении».
Книга военного специалиста Джорджа Денисона, впервые опубликованная в России в 1897 г., позволяет проследить историю конницы как рода войск с VII в. до н. э. до XIX в. Автор на примере знаменитых сражений показывает, как менялись тактика и организация конницы на протяжении многих веков. Труд Дж. Денисона является единственной обобщающей книгой по истории конницы на русском языке. Издание содержит более ста уникальных иллюстраций и схем сражений. Адресовано всем, кто интересуется военной историей.
Книга посвящена археологическим кладам, найденным в разное время на территории Московского Кремля. Сокрытые в земле или стенах кремлевских построек в тревожные моменты истории Москвы, возникавшие на протяжении XII–XX вв., ювелирные изделия и простая глиняная посуда, монеты и оружие, грамоты времени московского князя Дмитрия Донского и набор золотых церковных сосудов впервые в русской исторической литературе столь подробно представлены на страницах книги, где обстоятельства обнаружения кладов и их судьба описаны на основе архивных материалов и данных археологических исследований.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
В книге финского историка А. Юнтунена в деталях представлена история одной из самых мощных морских крепостей Европы. Построенная в середине XVIII в. шведами как «Шведская крепость» (Свеаборг) на островах Финского залива, крепость изначально являлась и фортификационным сооружением, и базой шведского флота. В результате Русско-шведской войны 1808–1809 гг. Свеаборг перешел к Российской империи. С тех пор и до начала 1918 г. забота о развитии крепости, ее боеспособности и стратегическом предназначении была одной из важнейших задач России.
Обзор русской истории написан не профессиональным историком, а писательницей Ниной Матвеевной Соротокиной (автором известной серии приключенческих исторических романов «Гардемарины»). Обзор русской истории охватывает период с VI века по 1918 год и написан в увлекательной манере. Авторский взгляд на ключевые моменты русской истории не всегда согласуется с концепцией других историков. Книга предназначена для широкого круга читателей.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.