История иудаизма - [235]

Часть VI. Заключение

21. В ожидании Мессии?

До второй половины XX века все многообразие реакций европейских и американских евреев на перемены в западном обществе, начиная с эпохи Просвещения, оставалось не замеченным евреями Северной Африки и ближневосточными сефардами. Большинство евреев в этих регионах знать не знало о противоборствовавших движениях, выросших на почве нравственных терзаний немецких евреев первой половины XIX века. Для африканских и азиатских евреев религия сохраняла свой традиционный и беспроблемный характер, и европейские евреи в основном не пытались нарушить их спокойствие. Так, основанный в 1860 году Всемирный еврейский альянс со штаб-квартирой в Париже стремился улучшить социальное и правовое положение евреев упомянутых регионов путем «повышения их культурного и морального уровня», но фактически насаждал не ту или иную форму иудаизма, а лишь французскую культуру. Недаром многие франкоговорящие евреи Северной Африки в 1950-х годах уехали во Францию, а не в Израиль — скорее по культурным, чем по религиозным соображениям.

Традиционные общины привыкли толерантно относиться к довольно широкой вариативности религиозных ритуалов и спокойно воспринимали элементы модернизации. Пожалуй, в европейском обществе они куда больше опасались нивелирования своей самобытности под влиянием преобладающего ашкеназского населения и в качестве защитной реакции стали бережно хранить собственные местные обычаи, выступающие предметом особой гордости. Так, выходцами из Северной Африки на следующий день после Песаха отмечается праздник Мимуна, когда семьи и общины выезжают на веселые пикники. Происхождение и смысл праздника точно не известны, но именно самобытность (наряду с удовольствием от процесса) обеспечивает ему популярность. В последние годы Мимуну стали праздновать даже в значительной мере ассимилированные марокканские евреи Парижа [1].

Широко отмечается Мимуна и в Израиле: ведь в стране свыше миллиона граждан марокканского происхождения. Наряду с марокканцами, с 1948 года Государство Израиль успело абсорбировать йеменских евреев и множество евреев из бывшего Советского Союза, а также немало более мелких групп, имеющих собственные оригинальные обычаи: от евреев из деревень Курдистана, говоривших на арамейском языке, до «бней Исраэль» из-под Бомбея (ныне Мумбай) и евреев Кочина с Малабарского побережья на юге Индии, а также евреев Эфиопии, Ирака, Ирана, Ливии и так далее.

Полезно вспомнить, что йеменскую еврейскую общину, насчитывавшую в начале XX века около 70 000 человек, но к 1950-м годам в полном составе переехавшую в Израиль, совершенно не затронули европейские и североамериканские попытки модернизации. Равным образом йеменские мессианские движения середины XIX века (за вождем одного из них, неким Йеѓудой бен Шаломом, в 1862–1864 годах последовали не только евреи, но и часть мусульман-зейдитов) остались практически не замеченными в остальном еврейском мире. В начале XX века Иѓье бен Шломо Кафах, пользовавшийся широким признанием как главный авторитет йеменского еврейства, попытался реформировать учебу в общине: в 1910 году он учредил в Сане школу, чтобы способствовать изучению Талмуда и просвещению в целом по образцу начавшегося за столетие до того европейского движения Ѓаскалы (еврейского Просвещения), но это вызвало шквал протестов, особенно когда он выразил публичное сомнение в том, что книгу «Зоѓар» действительно написал мудрец II века Шимон бар Йохай[183]. Йеменские евреи, в основном бедные разносчики и ремесленники, располагались в самом низу социальной пирамиды и имели весьма ограниченные права; еще в 1920-х годах действовал закон, по которому власти обращали в ислам всех несовершеннолетних еврейских сирот. В 1919–1948 годах около трети еврейского населения страны эмигрировало в Палестину; оставшиеся 48 000 были эвакуированы в Израиль по воздуху с июня 1949 года по сентябрь 1950 года. Таким образом, большинству йеменских евреев пришлось одновременно осваиваться в современном мире и привыкать к новому для них израильскому обществу [2].

Многие традиционные ритуалы восточных общин сохранились и после репатриации (хотя особые языки, на которых они говорили, постепенно вымирают, так как молодое поколение предпочитает иврит). Немало восточных евреев, которых в Израиле называют мизрахи, по-прежнему ведут религиозный образ жизни, даже если сами они не воспринимают себя как религиозных людей. Большинство граждан Израиля, определяющих себя как шомрей масорет («хранящие традицию»), а не как «светских» или «религиозных», как раз восточного происхождения. К этой категории относят себя от четверти до трети израильтян — серьезная доля израильского общества. Однако внутри сообщества харедим культура уверенной риторики ашкеназских ешив, как правило, доминировала и доминирует даже в общинах североафриканского и иракского происхождения. Многие харедим-сефарды в Израиле предпочитают учиться в ашкеназских ешивах. Даже бывший главный сефардский раввин Израиля Овадья Йосеф, основавший в 1980-х годах партию «Шас» — мощную политическую силу, борющуюся с дискриминацией евреев неашкеназского происхождения и пестующую в израильских сефардах чувство гордости за их самобытность, был в политическом отношении тесно связан с престарелым раввином литовского происхождения Элиэзером Шахом — лидером израильских