История Италии. Том II - [234]

Расцвету миланского диалектального театра способствовали и такие популярные и талантливые актеры конца века, как Г. Збодио, Д. Карнаги, Э. Джиро, Э. Ивон и многие другие. Но сила театра на диалектах заключалась не только в ярких актерских дарованиях, но прежде всего в непосредственной связи с жизнью, в умении молниеносно откликаться на самые важные события дня.

В Милане, одном из крупнейших центров Италии с развитыми буржуазией и пролетариатом, умная и злая сатира Ферравиллы с множеством злободневных намеков и ассоциаций падала на благодатную почву и находила горячий отклик у зрителей.

Иным по своему характеру, содержанию, традициям были неаполитанский и сицилийский театры на диалекте.

Неаполитанский и, тем более, сицилийский зритель весьма отличался от зрителя Милана или Венеции. Вековая отсталость, страшная нищета, кровавые законы вендетты, гнет Бурбонов — все это не могло не оказать влияния и на театр.

Искусство выдающихся неаполитанских актеров Антонио Петито (1822–1876) и Эдуардо Скарпетта было тесно связано с жизнью Неаполя того времени, так же как искусство Джованни Гpacco — с бытом и нравами его родины — Сицилии.

Слава Петито, знаменитого Пульчинеллы XIX в., гремела по всей Италии. Петито вдохнул жизнь в старую маску, наполнив ее современным содержанием. Актер стремился сделать своего героя возможно более жизненным и правдивым, возможно более похожим на неаполитанца того времени. Несмотря на постоянную маску, герои Петито были необычайно разнообразны. То пролетарий, то буржуа, то аристократ, Пульчинелла каждый вечер появлялся на сцене в ином облике и с другим характером. Он бывал то неугомонным весельчаком и балагуром, то бедным грустным неаполитанцем, склонным к меланхолии, но остроумным даже в горе.

Темперамент Петито называли «дьявольским». Соответствовал темпераменту и неистощимый фейерверк сценических трюков, находок, режиссерских эффектов, которые он вставлял в свои «пульчинеллатты». Синтетический актер, Петито блестяще владел искусством пантомимы, был прекрасным имитатором. Музыкант, певец, танцовщик, Петито не имел себе равных в исполнении разнообразнейших динамических «лацци». Незабываемы были пародии Петито, занимавшие большое место в его репертуаре. В пародиях Петито использовал приемы варьете, цирка.

Петито сохранял тесную связь с национальной театральной традицией, шедшей от комедии дель арте. Приблизив Пульчинеллу к современности, Петито остался верен традиции актеров комедии дель арте, продолжая играть в маске и подчиняя текст пьесы импровизации. В то же время актер не избежал и воздействия театральной реформы Гольдони. Творчество Петито повлияло на дальнейшее развитие итальянского комедийного актерского искусства. Не случайно Э. де Филиппо назвал его своим духовным наставником и учителем.

Ученик Петито Эдуардо Скарпетта (1853–1925) боролся против маски и импровизации на сцене. Как известно, Скарпетта был очень плодовитым и способным драматургом. Особой популярностью пользовались его пьесы «Нищета и знать» (1888) и «Сантарелла» (1889). После смерти Петито Скарпетта создал свою труппу, с которой играл в Сан-Карлино, а затем и в других театрах Неаполя, Ливорно, Рима, Милана (в Милане он играл вместе с Ферравиллой).

А. М. Горький, живший на Капри в 1910 г., писал Л. А. Сулержицкому: «…Я все больше и горячей люблю Италию, особенно Неаполь и неаполитанский театр. Дружище, какой это великолепный театр!.. Смотрел я у Скарпетты, как голодные неаполитанцы мечтают— чего бы и как бы поесть? — смотрел и — плакал! И вся наша варварская русская ложа — плакала. — Это в фарсе-то? В фарсе, милый, да! Не от жалости ревела — не думай, — а от наслаждения. От радости, что человек может и над горем своим, и над муками, над унижением своим — великолепно смеяться…»[858].

Другой тип театра сложился в Сицилии — самой отсталой южной окраине Италии, сохранившей полуфеодальный уклад и патриархальную примитивность нравов. Однако здесь в конце XIX в. сформировался актер, который прославил сицилийский театр во всем мире. Это был Джованни Грассо (1873–1930).

Грассо страстно, со всей силой своего пламенного темперамента рассказывал со сцены о жизни родной Сицилии, о самых мрачных ее сторонах: о нищете и социальной несправедливости, о жестокости и дикости нравов, невежестве и фанатической набожности. Он показал природную стихийную доброту народа Сицилии, широту его натуры и первобытную, неограниченную власть инстинктов, дикость, религиозность. Его герой — весь пламя, порыв, экспрессия. Это человек искренний, непосредственный, подчас по-детски наивный, умеющий любить, способный на самопожертвование, но страшный в своей ненависти.

Грассо считал, что актер должен показывать на сцене жизнь такой, как она есть. Он отрицал какую бы то ни было условность. Природная тяга Гpacco к правдивому выражению чувств в сочетании с наивностью и примитивностью его мировоззрения привела его к натурализму. Но объективно его творчество, обнажая самые темные стороны жизни Сицилии, обличая нищету, социальное неравенство и темноту народа, звучало как обвинительный приговор.