История Испании. Том I - [9]
Явно недооценивая значение борьбы крестьян с крупными землевла-дельцами-феодалами (стр. 270, 279), Альтамира в то же время ни в какой мере не связывает борьбу крестьян с классовыми битвами, которые шли на протяжении всего средневековья как внутри испанского города, так и между городами и сеньорами. В результате такие яркие народные движения, как восстания в Сантьяго в 1117 и 1136 гг., в котором галисийская деревня и галисийские ремесленники выступили совместно в борьбе против сеньора архиепископа Хельмиреса и городского патрициата Сантьяго, описывается им как конфликт местного значения. Совершенно необоснованно утверждение Альтамиры, что начиная с XIII в., то есть с того момента, когда крестьянство Кастилии добивается личной свободы, борьба с феодалами-землевладельцами затухает (стр. 279). XIV и XV вв. знают грозные восстания кастильских крестьян, экономическое положение которых в ряде областей страны ухудшилось в тот период, поскольку с конца XIII в., после завоевания Андалусии, фактически прекращается внутренняя колонизация южных районов и идет процесс обезземеливания исстари свободного крестьянства, в XI–XIII вв. осевшего на вновь завоеванных территориях.
Переход от натуральных повинностей к денежным, вызвавший дифференциацию крестьянства, разложение общинного строя и выделение кулацкой верхушки в деревне, нашел у Альтамиры известное отражение лишь в разделах, посвященных Балеарским островам и Каталонии, хотя точно такие же процессы имели место и в Кастилии.
Подлинная роль католической церкви. В трактовке исторических проблем, связанных с католической церковью, Альтамира сближается с наиболее радикальными представителями передовой испанской интеллигенции начала XX в. Мы, правда, не встречаем в «Истории Испании» критических оценок, которые могли бы свидетельствовать о последовательном и целеустремленном антиклерикализме автора. Но подбор фактического материала произведен Альтамирой таким образом, чтобы, не выходя за «цензурные рамки», показать подлинную роль церкви в системе феодальной эксплоатации и подлинное лицо ее служителей. Об этом свидетельствуют факты, относящиеся к внутреннему строю духовных сеньорий Кастилии, характеристика деятельности Хельмиреса и херонского епископа Бернардо де Пау (стр. 366), «идейного вождя» каталонских крепостников, описания нравов клириков и актов насилия, самоуправства и вымогательства, которыми полна история Кастилии, Арагона и Каталонии.
В сдержанных, но явно негативных тонах рисует Альтамира деятельность инквизиции. И тем не менее, оставаясь на свойственных ему позициях буржуазного объективизма, Альтамира в ряде случаев смягчает свои оценки и характеристики и предпочитает не приводить фактов, освещающих в через-чур неприглядном свете католическую церковь и ее учреждения. Подобные «отступления» от истины встречаются в «Истории Испании» нередко и отмечены соответствующими редакционными примечаниями.
Колонизация американских земель. Серьезные ошибки допускает Альтамира, описывая ход истории открытия Америки.
Маркс в XXIV главе «Капитала» писал: «Открытие золотых и серебряных приисков в Америке, искоренение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаги к завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих — такова была утренняя заря капиталистической эры производства. Эти идиллические процессы составляют главные моменты первоначального накопления»[15].
История испанских открытий и завоеваний в Америке, история зарождения и формирования испанской колониальной системы — яркая иллюстрация этого положения Маркса. Факты свидетельствуют, что испанские рыцари первоначального накопления и испанская корона разграбили дотла новооткрытые земли и частью физически истребили, частью поработили их коренное население.
В освещении Альтамиры история открытий представляется грандиозным, великолепно продуманным предприятием, честь осуществления которого принадлежит «католическим королям» (Фердинанду и Изабелле). Альтамира ссылается на королевские указы, касающиеся управления новооткрытыми территориями (эффективность этих указов, кстати сказать, была ничтожная, ибо стихию первоначального накопления нельзя было ввести в русло бюрократическими опусами дворцовых канцелярий). При этом он вскользь упоминает о ряде законодательных актов короны, санкционирующих закрепощение индейцев. Но он тут же замечает, что наряду с индейцами-рабами, «воинственными караибами» (а ведь порабощались не только караибы, но и мирные жители Эспаньолы, Кубы и Ямайки), существовали «свободные» индейцы.
Между тем, провозглашая индейцев «свободными», корона резервировала за собой право преимущественной их эксплоатации и получала возможность, передавая на определенных условиях своих «свободных» подданных, получать добавочные доходы из заморского предприятия. Указом от 20 декабря 1503 г. королева Изабелла вверила индейцев людям, о которых страстный обличитель гнусностей испанской колониальной системы, Лас Касас (1475–1566), писал, что «более жестоких и безбожных скотов, более заклятых врагов человечества еще не видела земля». Королева лицемерно декларировала, что этим «цивилизаторам» надлежит впредь заботиться о «наставлении индейцев в нашей святой вере» и о спасении их заблудших душ! Так возникает институт энкомьенды («патроната»). «Свободные» индейцы передавались испанским рыцарям наживы, которые обращали своих энкомендадос («патронируемых») в рабство, а корона получала известную долю барышей. Кроме того, она имела возможность гноить на золотых приисках и в серебряных рудниках не распределенных среди испанских поселенцев индейцев.
Опубликована статья Владимира Путина «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим».
В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.
Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.
Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.
В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.
Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.